— Как бы тебя самого не пришлось спасать, — лениво заметил Дан, посмеиваясь и устраиваясь на шезлонге.
Лика слова друзей не слышала, она, глубоко вздохнув, пошла на второй этаж в библиотеку.
Еще будучи маленькой девочкой и оставаясь у крестных во время каникул, Лика облюбовала широкое мягкое кресло в самом дальнем углу комнаты, где очень часто, зачитываясь книгой, засыпала. И сейчас, войдя в кабинет, ее взгляд замер на любимом кресле. А потом метнулся к фигуре, стоящей у окна. Лика очень надеялась именно на такой поворот событий, когда они с Машкой все это планировали и обсуждали. Потому что это означало бы, что он важна Игнату. Но когда все начало развиваться, как она и хотела, все тело сковал страх и неуверенность. Чертов купальник, едва прикрывающий тело. Чертово солнце, которое безбожно светило и не давало шанса одеться во что-то более серьезное, чем бикини. Чертовы гости, которые глазели на нее, словно на обезьянку в цирке. Чертов парень, который щеголял в шортах ниже колен, сланцах и с оголенной грудью. Чертова татуировка замысловатой вязью на левой груди с надписью 'Libertatem'. И красивое мужское тело. Чертово тело. Нет, демоническое тело, которое так и тянет потрогать.
Лика всегда считала Игната красивым парнем, очень красивым, пожалуй, самым красивым из всех, кого она знала. Всегда ухоженная стильная стрижка, всегда гладко выбрит и одет с иголочки. Нет, была, конечно, пара исключений, когда парень был не брит и в мятых шмотках, но крайне редко. Лика знала, что он ходит в спортзал два раза в неделю. Часто бегает по утрам, если ночует у родителей. И на выходных занимается с Филиппом какими-то единоборствами. Лика точно не интересовалась, но как-то видела их в саду.
И сейчас, застыв взглядом на широкой спине парня, Лика немного забыла цель своего визита. Заставила себя отвернуться от парня, и пройти к одной из книжных полок.
Раньше бы она первой начала разговор, подколола бы его, обозвала идиотом и придурком, спросила о работе ее нежно любимого отдела, но сейчас все вмиг стало по-другому. Иначе.
— Что ты хотел? — все же нашла в себе силы, спросить Лика.
— Торопишься к своему котику? — с сарказмом произнес Игнат, а потом резко выдохнул, и уже без агрессии, добавил, — Черт, милая, я не то хотел сказать….
— Малика, — тихо поправила парня Лика, — Меня так зовут. Не милая, не зайка, не рыбка, не солнышко. Так меня назвали родители. А вот эти свои: милая, киса, рыба и прочий зоопарк, все эти сопли — к своим силиконовым барби.
— Нет больше барби, Капучинка, — тихо произнес Игнат совсем близко. Лика даже вздрогнула от неожиданности, — Нет и не будет. Я тебя хочу.
Лика на секунду зажмурилась. Хочу. Вот так все просто.
— Вейрон ты тоже хотел, — тихо ответила Лика, — Хотел. Получил. Наигрался и забыл.
— Лик… — еще ближе раздался низкий с хрипотцой голос, кажется, даже кожу опалило дыханием.
— Игнат, я прекрасно знаю тебя, твои привычки и твой характер, — Лике стоило огромных усилий не повернуться к парню, а так и стоять, глядя невидящим взглядом на книжные переплеты, — И прекрасно знаю, что если ты решил, то будешь переть, как ледокол. Поэтому, чтобы не тратить твое время и мои нервы, у меня есть предложение.
— Заинтригован, — тихо, лаская голосом.
Лика буквально ощущала всей кожей близость парня. И на миг закрыла глаза. Слишком его много вдруг стало. А она в одночасье поняла, что не готова играть в его игры. И уже окончательно сдает позиции, теряя себя, готовая на все, лишь бы он был рядом, стоял, касался, окутывал теплом. В то же время хотелось ударить его, причинить боль, заставить страдать. И ненавидела себя за слабость.
— Трахнемся и отвалишь от меня, — тихо проговорила Лика, — Ты выберешь место, а я время. И разбежимся.
В комнате воцарилась тишина. Лика прикрыла глаза, не имея сил ни уйти, ни остаться, разрываясь между желанием оказаться в его руках и убежать.
— Поняла, что сказала? — тихо прошептал Игнат.
— Чем я хуже твоих блондинок, брюнеток и рыжих? — спросила Лика, грустно улыбаясь, мысленно приравнивая себя к разряду силиконовых барби. Боже, как же сильно ей порой хотелось оказаться на их месте, в его постели. И ненавидела себя за это желание.
— Ты лучше, Капучинка, в миллион раз, — тихий вздох и рваный выдох прямо в затылок девушке, — В долбаный хреналион раз.
— Значит, ты согласен? — не уверенно спросила Лика.
— Ты вообще понимаешь смысл этого слова, Капучинка? — Лика почувствовала, как носом Игнат провел по ее плечу, легонько, едва ощутимо. Но от этого по телу промчалась сладкая дрожь. Но замер на впадинке у ключицы, и Лика поняла, что колени легонько подрагивают. Вот ведь Демоняка чертова!