– Воды в трюмах тридцать сантиметров! – Капитан отшвырнул журнал и криво улыбнулся. – Людей будем сажать в трюмы. – Лицо его налилось сизой кровью. – В воду, в трюмы! Доплавались под николаевским флагом, дошли до ручки. Живой груз повезем, как быков на убой. Эх, вы…
Он хотел еще что-то прибавить, но осекся: в дверях стоял офицер с выпуклыми глазами.
– Голубчик капитан, – он галантно переступил через высокий порог рубки, – распорядитесь открыть трюмы. Сейчас приведут заключенных.
Трюмы были открыты, но заключенных привели только в полночь, когда от нефтяных складов уже горохом сыпалась ружейная перестрелка.
Красные рвались к городу. Переход на сторону деникинцев турецкого офицера Казым-бея, командовавшего красными частями, не спас города. Казым-бей – черное его имя гремело тогда по Дагестану – был агентом мусаватистов. Он проник в расположение красных частей, завоевал их доверие, участвовал в боях и ждал удобной минуты, чтобы предать. Измена Казым-бея удесятерила ярость красных. Они перешли в наступление по всему фронту, и их передовые отряды уже дрались на подступах к Петровску.
«Николай» сипел мятым паром и качался у пристани черной нелепой тушей, – огней приказано было не зажигать. Море, порт, город, горы – все превратилось в глухую, порывистую от ветра тьму. Белела только пена, переливаясь через изуродованный бурями мол.
Заключенных привели очень тихо. Вахтенный считал их, стоя на мостике.
– Больше ста человек, – сказал он капитану, когда последняя черная тень, подгоняемая прикладами, медленно полезла в трюм. Из трюма несло холодом и запахом гнилой кожи.
Отошли ночью.
«Николай» обогнул мол, затрещал, вскрикнул и высоко вздернул нос. Ледяные горы воды подкатывали под его ветхое днище. В кают-компании посыпались со столов стаканы.
Деникинцы сбились у поручней. Они смотрели на берег, где тускло и часто вспыхивали огни рвущихся снарядов. Официант смотрел вместе с ними. Ветер поднимал его редкие волосы. В борт чугунными билами молотила каспийская волна.
Перед отвалом на пароход вошел старый офицер с седой подстриженной бородкой. Тонкие его ноги были в шелковых черных обмотках, редкие волосы разделены тщательным пробором. Он потребовал в кают-компанию чаю, велел позвать капитана, медленно развернул на столе карту и положил на нее маленькие руки.
Капитан вошел, красный от ветра, и угрюмо остановился у двери.
– Подойдите поближе. – Офицер сухо улыбнулся. Улыбка эта испугала капитана: так обычно улыбаются в присутствии обреченных людей.
– Слушаю. – Капитан подошел к карте.
Офицер вынул красный карандаш, не торопясь очинил его лезвием безопасной бритвы, закурил, прищурился и, выискав что-то на карте, поставил жирный крест. Потом, примерившись, провел через все море ровную линию от Петровска до отмеченного места.
– Держитесь вот этого курса, – сказал он.
Капитан взглянул на карту.
– Курс на Кара-Бугаз? – спросил он испуганно.
– Примерно так. Но только примерно. Держите немного севернее, вот к этому острову. Как он называется? Позвольте… – Офицер взглянул на карту. – К острову Кара-Ада.
– Нельзя, – глухо сказал капитан.
– То есть как это нельзя?
– Около острова нет якорных стоянок. При этом курсе шторм бьет в борт, а мы идем без груза. Считаю такое направление опасным.
– Но ведь шторм как будто стихает, – вкрадчиво проговорил офицер.
– Вообще плавание у берегов Кара-Бугаза зимой невозможно. Там нет огней, множество рифов. Я не вправе подвергать риску ни людей, ни судно. Море в тех местах пустынное.
– Ах так! – нараспев сказал офицер. – Вот и отлично. Нам как раз и нужно пустынное море. Да, нужно! – неожиданно крикнул он визгливым фальцетом. – Потрудитесь выполнять распоряжения, иначе я засажу вас в трюм к этим скотам. Команде сообщить, что мы идем в Красноводск. Не шляться по палубе без дела. Все. Ступайте!
Капитан вышел. В штурвальной рубке он заметил часового. Часовой стоял рядом с матросом и смотрел на картушку компаса, сверяя что-то по бумажке.
«Попали в капкан, не открутимся!» – подумал капитан. У себя в каюте он достал лоцию Каспийского моря, нашел описание острова Кара-Ада и прочел его.
В лоции было сказано, что этот совершенно пустынный и безводный остров, представляющий собою осколок скалы, лежит в одной миле от восточного берега моря, против мыса Бек-Таш, к северу от Кара-Бугазского залива. Остров изобилует змеями. Место для высадки со шлюпок только одно. Подходы к острову опасны из-за множества рифов. Якорных стоянок нет. Грунт – голая каменная плита – совершенно не держит якорей.