– Игорь, ты лучше не звони, вдруг они прослушивают телефон. Давай так договоримся встретимся в районе девяти часов вечера на углу улиц Калинина и Вишневского.
Они пожали друг другу руки. Первым из дома вышел Прохоров и направился в сторону улицы Товарищеской.
***
Цаплин вышел из дома и, словно дикий зверь, сразу же почувствовал неладное. Стоявшие напротив молодые люди, перестав разговаривать между собой, устремили на него свои взгляды.
Цаплин неожиданно для поджидавших его оперативников развернулся и быстро заскочил обратно. Он закрыл на ключ входную дверь и подошел к окну, выходящему на противоположную сторону. Внимательно осмотрев двор и убедившись в отсутствии незнакомых молодых людей, открыл его настежь.
– Козлы, – сквозь зубы произнес Цаплин. – Мы еще посмотрим, кто из нас умнее.
Он осторожно вылез в окно, выходящее на соседний участок, и выглянул из-за угла на улицу. Оперативники по-прежнему стояли на другой стороне и наблюдали за его домом. Оказавшись в соседском саду, он присел на корточки и стал лихорадочно соображать, что ему делать дальше. Стараясь не шуметь и не привлекать к себе внимания, он прошел сад и перелез через забор. Цаплин двинулся в сторону улицы Лесгафта, надеясь затеряться среди спешивших домой людей. Ему оставалось совсем немного пройти по задворкам, когда его заметил незнакомый мужчина. Он вцепился в Цаплина, будто клещ, и начал громко кричать, привлекая к себе внимание прохожих. Как потом выяснилось, этим мужчиной оказался местный участковый инспектор милиции.
Цаплин дважды ударил его в лицо своим огромным кулаком. Мужчина сначала охнул, а затем упал на землю и потерял сознание. Однако его крика оказалось достаточно, чтобы милиционеры догадались, что происходит, и бросились к нему на помощь.
Цаплин побежал, как лось по лесу, расшвыривая по сторонам попадавшихся навстречу граждан. Хорошо ориентируясь на местности, он понимал, что ему едва ли удастся оторваться от преследователей на этой небольшой улице. Свернув за угол дома, он заметил, что за ним гонятся два работника милиции в гражданской одежде. Цаплин неплохо изучил психологию представителей органов и поэтому не боялся, что они начнут в него стрелять. Он был абсолютно прав: стрелять на улице Калинина, в центре города, не решился бы ни один милиционер.
Перепрыгивая через траншею, прорытую строителями, Цаплин споткнулся и упал. Вскочив на ноги, он сделал два шага и снова упал от пронзившей его боли. Только сейчас он понял, что подвернул ногу и бежать не может. Ему оставалось или сдаться без боя, или оказать сопротивление милиционерам. Он встал на месте и принял боевую стойку.
Но он переоценил свои возможности: работники милиции попались подготовленные, и через минуту он уже лежал на земле с закованными в наручники руками. Вскоре его, как и Прохорова, увезли в отделение внутренних дел.
***
Абрамов доложил Костину о задержании Цаплина и Прохорова.
– Ты, Виктор, сам больше не лезь в это дело. Просто держи его на особом контроле.
– Хорошо, Юрий Васильевич. Я подключу к этому делу Балаганина, пусть немного поработает. Скажите, а почему вы были против того, чтобы я подключил к этой работе сотрудников городского отдела уголовного розыска?
– Виктор, ты же знаешь, какие у меня отношения с Шакировым. Никаких его сотрудников, только ребята Смирнова и вы. В отношении Балаганина я с тобой согласен, от этого дело только выиграет.
– Хорошо, Юрий Васильевич, я вас понял.
Вызвав к себе Балаганина, Абрамов дал ему команду включиться в работу. Не успел он выйти, как его вновь вызвал Костин.
«Что еще случилось? – с раздражением подумал он, направляясь к заместителю министра. – Что, нельзя сразу же было решить все вопросы на месте, а не гонять меня туда-сюда?»
В кабинете Костина, помимо него, находился начальник Управления по борьбе с организованной преступностью Гафуров.
– Виктор Николаевич, – обратился к нему Костин. – Скажи мне, положа руку на сердце, неужели тебе нужен этот Усманов? Вот Гафуров хочет его видеть своим заместителем, отдай его ему, не держи у себя в качестве мебели.
Гафуров изобразил на своем лице обиду.
– Юрий Васильевич, вы же хорошо знаете мое отношение к Усманову. Я лично не против его перевода, я против того, чтобы он переходил в другое подразделение на аналогичную должность. За все время, что он работал у нас в Управлении, он не принял участия ни в одном крупном раскрытии преступлений, не завел ни одного оперативного дела и не завербовал ни одного агента. Это не работник, а шлак.