Дверь открылась, послышалась команда контролера. Игорь привычно скрестил руки за спиной и вышел в коридор. Когда он вновь оказался в камере, все произошедшее показалось ему прекрасным сном.
***
Вечером, незадолго до окончания рабочего дня, Виктору позвонила жена и предупредила, что к им должны приехать в гости наши старые друзья. Положив трубку, Абрамов вдруг вспомнил, что у него дома нет алкоголя, а встречать гостей без него, как-то не принято.
Виктор решил заехать в Кировский переулок, больше известный в народе как «Трещина», там можно было купить спиртное до девяти часов вечера. Водитель остановил машину метрах в десяти от магазина. Около входа он обратил внимание на двух работников милиции, которые не пропускали покупателей внутрь. Один из них преградил дорогу и ему.
– Извините, но в магазин нельзя, – произнес сержант милиции.
– В чем дело? – спросил Абрамов, доставая из кармана удостоверение.
– Видите ли, товарищ подполковник, у одного из посетителей, за поясом, немецкая граната «колотушка». Он сильно пьян и требует у продавцов водки. Он грозит взорвать магазин с покупателями вместе. Мы не заходим туда, чтобы не спровоцировать его.
– Все ясно, сержант. Дайте мне возможность пройти в магазин и на месте принять решение. В отличие от вас, я в «гражданке», и он не узнает, что я работник милиции.
Открыв дверь, Виктор медленно вошел в торговый зал.
– Стоять! – услышал Абрамов истошный крик мужчины, одетого в заношенную и грязную телогрейку. – Если еще кто-нибудь сделает шаг, я всех взорву!
В зале, помимо двух продавцов, находились несколько мужчин, которые жались к стене и со страхом смотрели на происходящее.
– Слушай, мужик! Давай, я тебе куплю бутылку водки, только убери подальше свою гранату.
– Что сказал? – произнес хулиган. – Ты мне хочешь купить бутылку? Я что, по-твоему, инвалид и сам не могу себя обеспечить? Мне не нужны ваши жалкие подачки!
– Я еще раз говорю! – он повернулся лицом к продавщицам. – Вы мне дадите литр водки или нет?
Пока он это говорил, Виктор успел сделать к нему пару шагов. Заметив это, он распахнул телогрейку и показал ему на гранату, которая торчала у него за ремнем.
– Вот видел, мужик? – спросил он с пафосом. – Сейчас я дерну за шнурок, и никого здесь не будет.
– Слушай, ты, бык! – произнес Абрамов с явным вызовом. – Ты что творишь, баклан?! На кого руку поднимаешь, вошь тюремная?
То ли он произнес это с какой-то своеобразной интонацией, то ли его слова дошли до мужчины более, чем слова остальных, но он остановился и изумленно посмотрел на Виктора.
– Чего таращишься, черт? Что непонятно? Встань в очередь и больше не гони пургу!
Хулиган замолчал, видимо, соображая, как ему поступить дальше. Он отвернулся от прилавка и направился в его сторону. На его лице злорадствовала ухмылка. Виктор следил за каждым его движением. Когда он приблизился к нему достаточно близко, Абрамов нанес ему сильный удар в лицо. Мужчина отлетел в сторону и растянулся на грязном и мокром полу. При падении граната провалилась у него за ремень. Оперативник всем телом налег на него, прижав его плотно к полу. В это время все находящиеся в магазине мужчины, как по команде, ринулись на выход, образовав пробку в дверях. Они лезли, словно тараканы, отталкивая друг друга, стараясь первыми выбраться на улицу. Продавщицы мгновенно исчезли в подсобке, плотно закрыв за собой дверь на крючок.
Мужик хрипел и извивался, стараясь сбросить его с себя. Пришлось нанести еще несколько ударов рукой по лицу, пока он не затих. Убедившись, что противник в нокауте, Виктор медленно поднялся и достал у него из штанины гранату. Колпачок гранаты был отвинчен, и из нее болтался белый шелковый шнурок.
Обшарив карманы неподвижно лежавшего мужчины, Абрамов нашел колпачок и навернул его. В левом кармане он обнаружил нож и справку об освобождении из ИТК № 5. Судя по ней, мужик был освобожден из мест лишения свободы накануне и провел всего один день на воле.
Вскоре в дверях появились сотрудники милиции. Он передал им вещи дебошира и стал звать продавцов. Те появились не сразу. Купив бутылку водки, он вышел из магазина. У его дверей по-прежнему толпились покупатели, еще надеясь приобрести спиртное. Сев в машину, Абрамов отправился домой.
Войдя в квартиру и сняв пальто, он обратил внимание, что его вид был окончательно испорчен: ни одна из химчисток города не взялась бы за его восстановление.