В компании галдящих подруг закрываю глаза и представляю водопад. Лучше, Ниагарский. К которому я скоро отправлюсь. А эти квочки - нет. Они останутся со своей сыпью здесь.
Подруги на меня ещё смотрят с сожалением. В их глазах я - бедное создание, которое до сих никто не позвал замуж. Дуры, знали бы, что они кажутся жалкой группкой неудачников.
- Ещё бутылочку мартини, девочки? - встаю и направляюсь на кухню, мне тошно с ними и в голове гудит ужасно.
В гостиной расположились мужчины, тогда как их жены жарятся на солнце. Они что-то обсуждают, но менее эмоционально. Мне хочется остаться с ними. Мужские глаза провожают меня с интересом. И никакой жалости. Улавливаете разницу?
На кухне открыто окно, и я чувствую легкую прохладу из-за сквозняка. Подставляю лицо ветерку. Минутка наслаждения.
- Ниночка, всё хорошо? - пара рук сжала мои плечи.
Повернувшись, улыбнулась и кокетливо забросила руки на шею парню.
- Замечательно, Славик. Ты же здесь и мне хорошо.
- Боже, ты потрясающая, - он уткнулся носом в мою шею и крепко прижал к себе.
И кто сказал, что это женщины любят ушами? Должно быть, вы не пробовали говорить комплименты мужчинам. Они ведутся быстрее.
Славик впился в мои губы и одной ладонью накрыл грудь. Знает, что я редко ношу нижнее белье. Он легко находит мой набухший сосок и проводит кончиком пальца. Я знаю, как его заводит секс на грани адреналина. Возможность быть пойманными с поличным. Мы занимались с ним сексом в машине, парке и лифте. Света себе таких вольностей не позволяла. Ей было стыдно. А мне - нет. Вот и разница. И теперь меня имеет на кухне её муж, а она сидит с подругами и жалуется на аллергию сына.
Поправила рубашку Славику, проверила на наличие следов губной помады. Их не было. Я - мастер конспирации.
- Слав, помоги мне с мясом, - Никита появился в дверях и застыл.
Не знаю, успел он заметить, как я поправляла парню рубашку и одергивала юбку. Но бегающие глазки друга выдали того с потрохами. Было забавно смотреть на этих двоих. Я провела кончиком пальца по контуру губ, стирая помаду и, прихватив со стола бутылку мартини, покинула кухню.
***
Бесит. Я с большим трудом добилась повторного интервью у художника Кирилла Лифанова. Из него же слова не вытянешь. Всё «да» и «нет». Говорю только я. Что это за интервью такое? Это я и сама могла написать.
- Но почему вы ушли писать свои работы в монастырь?
- Там покой, тишина. Есть время для того, чтоб подумать.
Немного лучше. Но тоже мало интересного. И так ведь понятно
- И всё же, скажите, у вас, наверное, за плечами был весомый грешок? В стенах дома тоже тихо и вовсе не обязательно отправляться в место без удобств цивилизации.
- Нет души безгрешной. Мы не чисты в своих помыслах.
Опять уклончивый ответ. Что можно интересного вытянуть из старика, чтоб написать интересную статью? Шеф мне шею свернет, если я не найду хоть крупицу компромата на известного художника. Пожалуй, он ещё не так стар, как мне показалось сначала. Если его подстричь и побрить, то... он будет очень даже ничего. А если он всё ещё считает мужчиной, то стоит попробовать разговорить его привычным для меня способом. Начнем с кокетства.
- Тяжело, наверное, в монастыре? Нет женщин. Нет соблазна.
Кирилл поднял голову и изогнул бровь. Можно сказать, мы впервые соприкоснулись взглядами, если можно так выразиться. Он не просто смотрел, было в его глазах что-то такое, что объяснить сложно. Я впала в ступор. Никогда прежде не приходилось видеть таких красивых и, возможно, чистых глаз. Не знаю почему, мне вдруг захотелось спуститься на колени и сесть у его ног. Наваждение какое-то.
- Спасай свою душу, пока не поздно, - он говорил, и я слушала каждое слово. - Ты ступаешь по обрыву.
Выдавила из себя улыбку. Пыталась сопротивляться его влиянию. Отвела взгляд.
- Вы ничего не знаете обо мне, - голос предательски дрогнул.
Мужчина выжидал. Краем глаза уловила его улыбку. В его глазах я была глупым и ничего не ведающим ребёнком. Но это не так. Лично я за стенами монастыря не пряталась. И живу в суровом мире, где чистое и светлое не ценится. И чтобы выжить, следует принимать реалии современной жизни.
- Мне не нужно знать, - Кирилл повернулся ко мне спиной и подошел к картине, которую рисовал до моего прихода. - Я слышу запахи. Чувствую ложь, зависть, злобу. Ваша душа гниет, хотя вы ещё так молода.
Мерзкий старик заставил меня принюхаться к себе. Про какие запахи он говорит? Да я цвету, как свежераспустившаяся роза.