– Но эффект проявится со временем, у Шики сильные глаза. Даже если та сущность дублировала вашу, разрушение со временем дойдет и до вас. Я хотела порасспрашивать вас, прежде чем это случится… потому и пришла сюда.
Та сущность… Она, наверное, имеет в виду ту, другую «меня».
– Сама я не видела, как вы парите. Можете рассказать мне, как это было?
– Я и сама не знаю. Всё, что у меня есть, – вид из этого окна. Наверное, это плохо. Отсюда я смотрела на мир внизу. Деревья окрашиваются в цвета времён года, люди один за другим приходят в больницу. Они не слышат, что я говорю, и я не могу дотянуться до них, сколько бы ни протягивала руки. Всё это время я страдала в этой палате. Я уже давно ненавижу этот вид. Разве не это называют проклятием?
– Понятно, должно быть, дело в крови Фудзё. Вы ведёте свою родословную от древней чистокровной семьи. Кажется, они специализировались на молитвах, но, по-видимому, их истинная сила в проклятиях. Возможно, имя «Фудзё» образовалось от слова «нечистый».
Родословная.
Моя семья. Но этому пришёл конец несколько лет назад. Вскоре после моей госпитализации мои родители и мой брат погибли в результате несчастного случая. С тех пор медицинские расходы оплачивал друг отца.
– Проклятия не сплетают неосознанно. Чего вы желали?
…Я и сама не знаю. Этого даже ей не понять.
– …Вы когда-нибудь испытывали длительную тягу к внешнему миру? В течение стольких лет, что теряли связь с реальностью? Внешний мир был мне ненавистен, отвратителен и страшен. Я всё время его видела. Через некоторое время с моими глазами стало что-то происходить. Я оказалась в небе над тем садом и смотрела на мир сверху. Казалось, что мои глаза летали, пока тело и разум оставались здесь. Но раз я не могла уйти отсюда, мне оставалось лишь рассматривать окружающую местность.
– Вы, наверное, вложили окружающий пейзаж в свой разум. В таком случае вам бы казалось, что вы можете видеть его со всех сторон… Вы примерно в это же время начали терять зрение?
Удивительно. Она знала, что я вот-вот потеряю зрение.
– Так и было, – кивнула я. – Мир стал белым, а в конце не осталось ничего. Сначала я думала, что всё погрузилось во тьму, но я ошибалась.
Всё исчезло, по крайней мере всё, что можно было увидеть.
Но я ничего не имела против, потому что мои глаза уже летали. Я могла видеть лишь пейзаж вокруг больницы и всё равно не могла отсюда уйти.
– Ничего не изменилось, ничего… – сказала я и закашлялась. Я уже давно столько не разговаривала, и мне жгло горло.
– Понятно. Значит, ваш разум был в небе. Но тогда… почему вы живы? Если бы тот призрак у Здания Фудзё был вашим разумом, вы были бы убиты Шики.
Да, мне тоже хотелось бы это понять.
Та девушка… наверное, её зовут Шики… как она сумела поразить меня?
Моё парящее «я» не может ни к чему прикоснуться. Точно так же ничего не может прикоснуться ко мне, но она убила меня так, будто я была в настоящем теле.
– Скажите мне. Вы, которая была у Здания Фудзё – это настоящая Кирие Фудзё?
– «Я» у здания Фудзё – это не я. Есть я, смотрящая в небо, и я, парящая в небе, и «другая я» оставила меня и улетела. Меня бросила даже я сама.
Женщина удивлённо ахнула, впервые проявив эмоции.
– Так у вас не раздвоение личности. Кто-то дал вам, владеющей одним сосудом, второй сосуд. Понятно, вы контролировали два тела одним разумом. Случай действительно беспрецедентный, – сказала она, и, наверное, была права.
Я бросила себя и стала смотреть на мир сверху. Но ни одна из нас не могла коснуться ногами земли, и потому мы просто парили. Раз мир за этим окном отверг меня, мне не попасть в него, как бы я этого не желала.
Наверное, это означает, что мы всё-таки связаны.
– Это всё понятно. Но почему вы не довольствовались лишь видом внешнего мира? Не думаю, что была необходимость заставлять тех девушек падать.
Тех девушек…? А, ясно, девушек, которым я завидовала. Мне их жаль, но я ничего не делала – девушки падали сами.
– У Здания Фудзё вы сами были «волей». Вы этим воспользовались, да? Эти девушки изначально умели летать, так? Неважно, был это лишь образ у них в голове или они действительно обладали силой полета. Полёты во сне – не редкость, но проблем никогда не создают. Почему? Потому что летают они лишь во сне и никогда не думают о полётах наяву. Раз они без сознания, злая воля не властна над их полётом. Но даже с этой точки зрения эти девушки – особенные. Речь не о Питере Пэне, но детям летать легче. Возможно, одна-две действительно парили, но большинство должно было парить лишь во сне. Но вы внушили им эту мысль. В то время как они бодрствовали, вы вызвали у них ощущения, которые приходили к ним во сне. В результате они узнали, что могут летать. Да, они могли летать… но лишь бессознательно. Человеку трудно летать, полагаясь лишь на свою силу. Даже я не могу летать без метлы. Шансы полететь в сознательном состоянии – около тридцати процентов. Девушки попытались полететь как обычно, и упали, как и должны были.