Вернувшись где-то через час, я застал ее спящей на диване. Я поставил будильник на семь тридцать и лег в постель. Я заснул, тревожимый мыслями о порезе в ее форме, в районе живота.
Когда я проснулся следующим утром, девушка сидела в комнате, словно ей нечем было заняться. Она поклонилась, увидев, что я проснулся.
– Спасибо что помог. Мне нечем тебе отплатить, но я очень благодарна.
Девушка встала и собралась уходить. …Мне стало немного неловко, что ей пришлось сидеть и ждать просто чтобы сказать мне это.
– Постой, ты хотя бы позавтракай.
Девушка послушно подчинилась. Из еды остались лишь макароны и оливковое масло, так что на завтрак, естественно, были спагетти. Я быстро приготовил две порции и поставил на стол. Было слишком тихо, так что я включил телевизор – и увидел жуткие новости.
– …Ого, Токо-сан такое понравилось бы, – пробормотал я, и, будь она здесь, она бы чем-нибудь в меня запустила. …Но новость действительно необычная. Я слушал ведущего, рассказывающего о событиях прошедшей ночи.
Этой ночью в заброшенном полгода назад подвальном баре было найдено четыре тела. У всех четырех жертв по-видимому были оторваны конечности, и место преступления было залито кровью. Место было недалеко отсюда, примерно в четырех станциях от того, где ночью был я. Как ни странно, было сказано что конечности оторваны, а не отрезаны, но в новости на этом подробно не останавливались, перечисляя вместо этого информацию о жертвах.
Все четыре жертвы были старшеклассниками – просто подростки, слонявшиеся в том районе. По-видимому они также наркотики употребляли, и человек на экране отвечал на вопросы телеведущего о личной жизни жертв.
– …Думаю, эти парни заслужили смерть, – донеслось из телевизора, и я, разозленный таким отношением к умершим, выключил телевизор. Я посмотрел на девушку и увидел, что она схватилась рукой за живот. Судя по тому, что она не съела ни куска, ей было очень плохо. Я не видел выражения ее лица, так как она опустила голову.
– …Никто не заслуживает смерти, – сказала она, тяжело дыша. – Почему… Все зажило, так почему?!..
Девушка вскочила со стула и побежала к двери. Я бросился за ней, но она жестом остановила меня. Она, кажется, не хотела, чтобы я подходил.
– Постой. Думаю, тебе надо успокоиться.
– Ничего. Я знала… Мне нет пути назад.
Ее лицо исказилось от боли. Эта боль напоминала боль Шики. Успокоившись, девушка поклонилась мне и открыла дверь.
– Прощай. Надеюсь, что никогда больше тебя не встречу.
И она просто ушла. Ее лицо было как у японской куклы, за исключением взгляда.
По ее взгляду казалось, что она вот-вот заплачет.
Остаточная боль – 2
После происшествия с незнакомкой я отправился на работу. У организации, в которой я работаю, нет официального названия. Она специализируется на создании кукол, но большинство производимых нами работ связаны с архитектурой. Президенту, женщине по имени Токо Аозаки, уже почти тридцать, и эта чудачка купила заброшенной здание, чтобы устроить в нем свой офис. Получается, что это скорее дорогостоящее хобби, чем фирма. По различным причинам я решил работать у нее и теперь хожу сюда каждый день. Не все идет гладко, но в целом я доволен. Считаю, что мне повезло. Есть недостатки, но терпимые.
…В таких размышлениях я добрался до места. Это четырехэтажное здание, с офисом на четвертом этаже. Расположенное между жилым и промышленным районом здание выглядит необитаемым. Вид у него, несмотря на достаточно небольшую высоту, гнетущий. Я поднялся по лестнице, так как лифта не было.
Войдя в кабинет, я увидел необычную посетительницу, стоящую среди разбросанного как всегда хлама. Девушка в черном кимоно повернулась, направив на меня свой пронзительный взгляд. …На кимоно был узор в виде рыбок…
– О, Шики? Что ты делаешь в этой дыре?
– Плохо, что это место для тебя «дыра». Так уж получилось, что ты в этой дыре работаешь, Кокуто.
Токо-сан, сидевшая за спиной Шики, сердито смотрела на меня. Одета как всегда неброско, во рту сигарета. На ней были черные брюки, белая рубашка и серьга в одном ухе, естественно оранжевая. По неизвестным мне причинам она, кажется, считает необходимым постоянно носить что-нибудь оранжевое.
– А ты рановато сегодня. Я же говорила, работы пока нет, приходи к полудню.
– Да не могу я.
В самом деле. Содержимое бумажника не позволяет. Неспокойно мне, когда в бумажнике только проездной на электричку и карточка на телефон.