Шики разозлилась ещё больше и стала сверлить меня взглядом.
Я её чем-то рассердил?
– Стоп, но ведь Шики видела там привидения в начале июля, так? Следовательно, тогда их было только четыре?
Я спросил очевидное, просто чтобы убедиться, но Шики говорит обратное:
– Восемь. С самого начала было восемь. Как я и говорила, больше восьми не будет. В данном случае всё произошло в обратном порядке.
– Значит, ты говоришь, что видела восемь привидений с самого начала? Как ясновидящая?
– Нет, конечно, я-то нормальная. Это атмосфера там ненормальная. Как бы сказать… странное ощущение. Словно холодная и горячая вода текут рядом.
Токо-сан стала пояснять непонятные слова Шики:
– Иными словами, время там устроено не так. Ведь оно может протекать по-разному. У всего есть свой период разложения. А отсюда следует, что человеческая личность и её память исчезают за разные периоды времени. Когда кто-то умирает, исчезает ли его память? Это не так, правда? Если есть наблюдатели – те, кто помнит – она не исчезает мгновенно, а постепенно угасает. Воспоминания, точнее «записи». Если поблизости окажутся наблюдатели, человек сохранится в их воспоминаниях и будет ходить по земле в виде «иллюзии» даже после смерти, как эти девушки. Это часть феномена, известного нам как «привидения». Единственные, кто видит эти проекции, – обладатели общих с этими привидениями воспоминаний, то есть их родители и друзья. Впрочем, Шики здесь исключение. Время, конечно же, воздействует на эти «записи», но похоже, что над этим зданием это происходит гораздо медленнее. Воспоминания девушек со времени их жизни ещё не пришли в соответствие с их истинным состоянием. В результате их воспоминания продолжают жить. В них можно увидеть действия и существование девушек, время которых течёт медленно.
Закончив, Токо-сан закурила ещё одну сигарету.
Итак, она говорит, что если кто-то умирает, он не исчезнет, пока я его помню. Таким образом, сам факт запоминания делает его живым. А раз он живой, его можно увидеть?
Тогда это как галлюцинация… Нет, Токо-сан использовала слово «иллюзия», вероятно, потому что галлюцинация нереальна по определению.
– Мне нет дела до всяких объяснений – от них опасности нет. Проблема в ней. Я уверена, что разделалась с той, но пока существует основное тело, придётся делать это снова и снова. Мне надоело быть телохранителем Микии.
– Я тоже так думаю. Я позабочусь о Кирие Фудзё, а ты можешь просто отвести Кокуто домой. Он освободится примерно через пять часов. Если будешь спать, можешь прилечь вон там, на полу, – Токо-сан указала на участок немытого как минимум год пола, похожий на нечищеную печь.
Шики, разумеется, проигнорировала её.
– Так что же там всё-таки было? – спросила она, глядя на Токо-сан.
Маг с сигаретой во рту задумалась и подошла к окну.
Она стояла там и смотрела наружу.
В этом помещении нет освещения. Единственный свет идёт снаружи, поэтому трудно понять, утро сейчас или день.
Из-за контраста вид за окном кажется явно полуденным. Солнечный свет выглядит обжигающе ярким.
Токо-сан некоторое время рассматривала летний пейзаж.
– Для начала учти тот факт, что она летала.
Выпущенный ею дым растворяется в белизне солнечного света.
Я смотрел на её спину, пока она смотрела в окно… Она словно мираж в этой белизне.
– Скажи, Кокуто, с чем у тебя ассоциируется высота? – внезапный вопрос вернул меня к реальности.
Вообще-то я не был на высоте с детства, с тех пор как ходил на Токийскую Башню. Честно говоря, не помню, что я тогда об этом подумал. Помню лишь, что очень старался отыскать свой дом, но так и не смог.
– Может, с чем-то маленьким?
– Ответ вообще не в тему, Кокуто, – холодно заметила она.
Впрочем, мой ответ меня самого не очень устраивал. Я сосредоточился и решил придумать что-нибудь другое.
– Дайте подумать. Ассоциаций особых нет, но, по-моему, это красиво. Вид с большой высоты безграничен.
Токо-сан одобрительно кивнула, наверное, потому что этот ответ был более искренним.
– Открывающийся пейзаж великолепен: даже самый обыденный ландшафт становится прекрасен, – продолжила Токо-сан, всё ещё глядя в окно. – Но когда смотришь вниз, на мир, в котором живёшь, возникают и другие мысли. Вид с высоты вызывает лишь один импульс…
На слове «импульс» Токо-сан прервалась.
Импульс не исходит изнутри, как чувства, а скорее нападает извне, независимо от твоего желания.
То, что мы называем «импульсом», нападает, как убийца, без предупреждения.
Так что это за убийца, которого привлекает вид с высоты?
– Дело в «далеко». Слишком обширный вид ставит отчётливый барьер между тобой и миром. Люди чувствуют себя в безопасности лишь вблизи. Ведь даже если у тебя есть самая подробная карта и ты точно знаешь своё место на ней, это лишь информация, так? Для нас мир – лишь то, что мы можем ощутить. Разум подсознательно отделяет эти города и страны от реального мира, мы не можем ощутить их реальность, пока сами там не побываем. И на самом деле в осознании этого нет ничего плохого. Но если вид слишком обширный, происходит расхождение. Между десятиметровой площадкой вокруг тебя, которую по-настоящему ощущаешь, и десятикилометровой площадью внизу, на которую смотришь. И то и другое – мир, в котором ты живёшь, но первое кажется более реальным. Понимаешь? Уже в этом противоречие. В качестве мира, в котором живёшь, правильнее было бы осознавать больший, видимый тобою мир, а не маленькое пространство вокруг тебя. Но сколько бы ты ни пытался, почувствовать себя живущим в этом большом мире ты не сможешь. Причина в том, что более реальным всегда кажется то, что вокруг тебя. Разум, руководствующийся логикой, и опыт, руководствующийся ощущениями, схлестнутся друг с другом. Рано или поздно один из них проиграет, и это приведёт к замешательству. …Город отсюда такой маленький. Даже представить не могу, что мой дом там, внизу. Разве у этого парка такая форма? Я и не знал, что там есть это. Это словно незнакомый мне город. Я словно ушёл далеко-далеко… Вот такие мысли вызывает вид с высоты. Даже если ты по-прежнему находишься в городе, на который смотришь.