– Так он один из тех учителей английского, я правильно поняла?
Довольно странно – Шики хмурится, когда спрашивает это. Возможно то, что она во всем отдает предпочтение японским вещам, и привело к появлению какой-то нервной аллергии ко всему английскому.
– Да, но с лицензией для обучения французскому и немецкому. Он даже изучает мандарин и какой-то южноамериканский язык. Поэтому мы называем его языковым задротом. Признаюсь, иногда из-за этого с ним сложно иметь дело.
Я останавливаю себя, чтобы не сболтнуть лишнего – мы оказались перед квартирами учителей. В Рейене учителя делают большую часть работы в учительской, но все они расквартированы по отдельным комнатам. Эта комната для учителя английского, и та же комната, которой когда-то пользовался Хидео Хаяма.
Я осторожно глотаю воздух, чтобы Шики не заметила этого. Потом стучу по двери два раза прежде, чем ее открыть.
Когда я и Шики входим, то обнаруживаем Курогири Сацуки, сидящим за своим столом в дальнем конце комнаты, спиной к нам. Он погружен в работу. Его стол стоит перед окном, из которого в комнату попадают пепельно-серые лучи солнца. Как у любого хорошего учителя, везде разбросаны толстые стопки бумаги: на стуле, в шкафу, выглядывают из комода. Все в каком-то ему одному известном порядке.
– Курогири-сан. Я Азака Кокуто из класса 1-А. Мать-настоятельница рассказала о моем вопросе?
– Да, – отвечает он, сопровождая слова кратким кивком и оглядываясь через плечо.
Он разворачивает кресло, чтобы сесть к нам лицом. Когда его лицо встречается с нашими, я замечаю, как резко вдохнула Шики. Меня это не удивило. На самом деле, я ожидала этого. Я тоже отреагировала похожим образом, когда впервые увидела его.
– А, Кокуто. Да, мне сообщили. Пожалуйста, присаживайтесь. Я думаю, что нужно будет провести некоторые разъяснения.
Его голос настолько же мягок, насколько и его улыбка. Кажется, ему от двадцати до тридцати лет, и если это так, то он оказывается самым молодым учителем в Рейене. Скромные черты вместе с очками в черной оправе легко делают его одним из наименее внушительных людей.
– Я полагаю, вы здесь насчет класса Д.
– Да. Точнее, мы насчет студентов, которые пытались ранить друг друга ножами.
Мой ответ заставляет его глаза прищуриться, а взгляд направить куда-то далеко за мою спину, и на один момент я вижу там тяжелую печаль и безутешность.
– Очень сожалею, что не могу помочь вам. О происшедшем я помню очень мало. Моя память подводит меня, но я знаю, что не смог остановить девушек до того, как они ранили друг друга. Я знаю, что был на месте происшествия, но воспоминания после этого, боюсь, ненадежны.
Он закрывает глаза.
Почему этот человек и он так схожи? Так готовы бросить себя на проблемы другого человека, когда не их очередь волноваться об этом? Они не кажутся людьми, которые могут навредить кому-то другому, и еще слабее кажутся способными пропустить опасную ситуацию, как с двумя ученицами.
– Курогири-сан, вы знаете причину их ссоры? – спрашиваю я, просто чтобы удостовериться, но Курогири Сацуки только молчаливо качает головой.
– Если верить другим ученицам, я остановил их, но я точно не помню, как это случилось. Меня часто называли забывчивым, но я думаю, это первый раз, когда я забыл что-то настолько важное. Что касается причины их спора, я правда не знаю. Возможно, это могло случиться из-за меня. Ведь я был в той же комнате, когда это началось. Думаю, этого достаточно, чтобы расследовать мое участие в инциденте.
Его задумчивое лицо мрачнеет.
Не могу сказать, что я не сомневалась бы в себе, если бы была в подобной ситуации. Любому покажется подозрительным, что он был там, и, тем не менее, не может ничего вспомнить, и вдвойне подозрительно то, что он не помнит ни одного мгновения. Сомнения в себе будут логичным следствием. Он не помнит, что сделал, если его и спровоцировали. Не помнит, какие воспоминания потерял. Но подозревать себя вполне логично, особенно с учетом отсутствия любых оправдывающих доказательств. И дальше ты будешь все больше и больше подозревать себя, пока это не поглотит тебя, до тех пор, пока ты не убежишь.
– Но, Курогири-сан, разве в кабинете не было других учеников класса 1-Д? Вы опросили всех студентов?