Я просыпаюсь от ощущения, что я что-то глотаю, не желая этого, мой рот хватает воздух. Потом боль. Тупая боль в локте, и острая, неожиданная боль в ногах. Потом то, что вызывало боль, отступает от моих коленей, и чувство уменьшается до пульсирующей агонии. Я осматриваюсь, слишком запутанный, чтобы кричать.
Мое зрение все еще восстанавливается, и голова еще болит, но я вижу, что я в том же месте, где и был, вероятно, прошло лишь несколько минут. Только сейчас я замечаю, насколько тут холодно и насколько сильно я дрожу. Я пытаюсь встать, но боль возвращается в левую руку. Я смотрю на нее, и как ни странно, несильно удивляюсь, когда вижу, что локоть вывернут в обратную сторону. Я пытаюсь посмотреть на ноги, и вижу, что обе пронзены под колени каким-то клинком. Кровь вытекает, я это чувствую. Я не могу бежать.
Я ложусь на спину. Нужно собраться. Как ни странно, после того, как я проглотил то, что, как мне казалось, вбивали мне в горло, боль отступила до такой степени, что я едва ее чувствую. Наркотик, возможно, морфий. Но не существует ничего настолько быстродействующего. Если это, конечно, не лекарства, усиленные Магией. Я обдумываю положение и верчу головой. У противоположной стены замечаю чью-то неподвижную тень. Она смотрит на меня с любопытством, оперев одно колено на мусор и грязь на полу склада.
– Прости, дружище. Я не связываю мужиков. Предпочитаю делать вот так вместо этого, – говорит он, вставая и направляясь ко мне. То, что я вижу, притуплено болью и тьмой, и ощущение тепла и холода в одно время могут дезориентировать меня, но я четко могу различить, кто приближается ко мне.
– Ширазуми.
– Ты меня не слушал? Я велел тебе не искать меня. Это поэтому ты вечно оказываешься в таких ситуациях. Но все же я рад, правда. Ты пришел за мной. Я знаю, что ты на моей стороне, да.
Он выталкивает слово на долгом выдохе.
– Позволить Реги заполучить тебя будет большой потерей, теперь я понимаю это. Если бы только мы были настоящими друзьями.
Голос, произносящий эти слова, не принадлежит ему. Это гордые, хвастливые слова, но не слова Ширазуми Лио. Кажется, это просто представление, и я не могу смотреть на это как на нечто иное.
– Ты не можешь сделать человека таким, как ты.
В тот момент, когда слова вылетают из моего рта, боль в голове возвращается, и каждое слово лишь ухудшает ее, заставляет вскипать изнутри. И все же я продолжаю:
– Твои наркотики не сработали.
Кажется, что в комнате темнеет, когда Ширазуми хмурится, щелкая языком и глядя на меня.
– Ты опять слишком много болтаешь, Кокуто. Но ты прав. Я дал дуракам и жуликам наркотики, которые им были нужны, чтобы сыграть свои жалкие жизни. Они налетели на них, как мухи на труп. И я тот, кто продавал им счастье, был их новым невидимым чемпионом. Но это всегда было вторично.
Он дергается, каждое его слово как будто уходит от темы в сторону. Если он не может сказать это сам, то придется мне.
– Ты продавал не просто наркотики. Это было нечто большее, верно?
Он вздыхает и смотрит на меня пронзительным взглядом.
– Да. Я желал кого-то похожего на меня. Но только Реги может быть такой. И я подумал, может, я должен сделать их? Трава на складе – собственность Арайи. Немного отличается от той, что снаружи. Скажи спасибо Магии. В теле она разлагается очень медленно, эффект длится черт знает сколько. Твое тело не сможет сопротивляться. Ты обдалбываешься им, и он сжирает твой разум за несколько десятков употреблений.
– И тем, кто проходит, ты даешь бладчип?
– Это некоторая добавка для тех, у кого есть потенциал. Они уникальны, в них есть толика моей крови. Арайя говорил, что те, кто пробудился, привязаны к своим истокам. Я подумал, что моя кровь в сочетании с магией Арайи, циркулирующей по телу, будет иной. И я получил результат, который меня очень порадовал. Для многих бладчип – просто еще один наркотик. Некоторые умирают, неспособные справиться с ним. Но если кто-то сможет по-настоящему привыкнуть, он станет таким же, как и я. Но тогда о трупах тех, кто умер, мне нужно было позаботиться. Так что я пожирал тела людей, от одной мысли об употреблении которых в пищу мне становилось плохо.
– И ты сказал, что не убиваешь, потому что хочешь? Так ты теперь оправдываешь себя?
Мое горло пылает, но я продолжаю ругать его. Лицо Ширазуми затуманено разочарованием.
– Это не моя вина, что они умерли из-за наркотика. Они хотели его, они его получили. Меня не касается, смогут ли они выдержать употребление. Мне их даже жаль. Если бы они только были похожи на меня, они могли бы жить и чувствовать великолепие свободы.
Мое головокружение ухудшается, стены и пол, кажется, колеблются и незаметно движутся, пульсируя вместе с болью в голове. Возможно, это эффект от наркотика, который я проглотил?