— Понадоблюсь, звони.
Между тем время уже перевалило за поддень. Несмотря на стоявшее высоко августовское солнце, тепло его лучей не ощущалось совершенно. Более того, резкий северный ветер, уже вовсю гонявший вдоль улиц опавшую листву, заставлял прохожих поднимать воротники и отворачивать лица от его несущего холод дыхания.
«Как бы ночью заморозков не было». — Савельев залез в салон «девятки» и резво покатил в направлении юго-запада, где еще месяц назад снял однокомнатную квартиру на седьмом этаже многоэтажного кирпичного монстра. Здесь он не спеша пообедал, соорудив из пяти яиц омлет с ветчиной и основательно сдобрив его консервированными баклажанами, затем завел будильник и разрешил себе поспать минут триста, — ночь обещала быть беспокойной.
Когда Юрий Павлович, с хрустом потянувшись, вылез из спальника, за окнами уже разливался мертвенный свет фонарей — дни в преддверии осени сделались коротки.
Ополоснув лицо, он съел творожную массу с изюмом, предварительно вылив в нее всю остававшуюся в банке сгущенку, выпил кружку наисладчайшего чая и принялся неспешно собираться.
Сволочи-квартиросдатчики вынесли из хаты все, кроме стен. Глядя на свою физиономию в крохотном зеркале на футляре электробритвы, Савельев аккуратно приклеил рыжие пушистые усы с закрученными кверху концами, а также бороденку а-ля кабальеро, сразу сделавшись похожим на Василия Ивановича и вождя мирового пролетариата одновременно.
«Ну и урод». — Юрий Павлович, скривившись, показал своему отражению язык и принялся укладывать имущество в здоровенную спортивную сумку. Затем он тщательно осмотрелся, не забыто ли чего, оделся и, бросив ключи на пол в прихожей, захлопнул входную дверь. На улице накрапывал мелкий, осенний уже дождик, прохожих было не много. Не привлекая постороннего внимания, Савельев погрузился в «девятку», двинувшись затем в направлении двора, где стоял, хотелось бы надеяться, его зеленый «жигуленок» шестой модели.
Запарковав — «девятку» посредине белесого фонарного пятна, Юрий Павлович навесил «кочергу» — береженого Бог бережет, — включил сигнализацию и неспешной походкой человека со странностями направился вдоль дома к черневшей впереди подворотне.
В глубине ее он сразу же разглядел два сигаретных огонька — это спасались от сочившейся с неба влаги патрульно-постовые молодцы. Блюстители правопорядка, заметив трезвого, хорошо одетого чудака, гулявшего под дождем, равнодушно отвернулись — поиметь что-либо с такого было затруднительно.
«Шестерка» находилась неподалеку, прямо за углом, но Юрий Павлович торопиться не стал. Он выгуливался до тех пор, пока красноперые не докурили и не убрались подальше — лишние глаза ему были ни к чему. Наконец он забрался в промозглый холод салона, с третьего раза запустил мотор и, чтобы согреться, задержал дыхание.
«Помогай нам, Аллах». — Савельев включил наружное освещение и, внимательно вглядываясь в высвеченную желтым светом фар косую сетку дождя, плавно отпустил сцепление. Родной «шестерочный» двигатель, повинуясь педали газа, мощно повлек машину вперед. Оказавшись вскоре на кольцевой, Юрий Павлович без приключений добрался до указателя «Медведково-2», плавно сбросил скорость и повернул направо. Как будто съехал с накатанной жизненной колеи на узкую, смертельно опасную дорогу с односторонним движением, которая вела в неизвестность.
Глава пятая
Год 1990-й. Осень
Охранное предприятие «Рубеж» размещалось в симпатичном двухэтажном особняке, надежно укрытом от посторонних глаз трехметровой кирпичной стеной и раскидистыми кронами каштанов. Неулыбчивый мужик в камуфляжном комбинезоне, размещавшийся в застекленной будке, был немногословен:
— Куда? — и, услышав савельевское:
— Иду по объявлению, — турникет открыл:
— Давай.
Миновав дорожку, по обе стороны которой высились заросли сирени, Юрий Павлович поднялся по мраморным ступенькам. Отворив тяжеленную дверь с массивной ручкой под бронзу, он оказался лицом к лицу с рослым молодцом в синей куртке с надписью «сикъюрити» на спине, державшим в руках рацию и американскую полицейскую электродубинку.
Тут же вновь прибывшего откомандировали вдоль отделанного финским пластиком коридора. Очутившись в просторном кабинете, где девица с внешностью Ким Бессинджер сидела перед компьютером, Савельев у чаровницы спросил:
— Барышня, это вам нужны крепкие мужчины до тридцати пяти лет, инициативные и решительные?
Не отрывая взгляда от скакавшего по экрану монитора кролика Роджера, красавица указала хорошеньким пальчиком, украшенным гайкой с брюликами, прямо перед собой. Постучав, Юрий Павлович открыл отделанную красным деревом дверь.