Да, я в Москве, испугался и спрятался за машинами. Я молодой и умирать, непонятно за что, не собираюсь. Пусть умирают те, кто хочет умереть. У меня через два месяцасвадьба и я, просто хотел тогда выжить и ничего более.
Игорь, сейчас обвиняет меня в трусости, и я бы хотел его спросить, кто он такой, что бы обвинять меня в чем-то. Может, он лидер нашей бригады? Что, вы все молчите, скажите мне, кто его из вас выбирал? Вот я лично, не выбирал. Думаю, что и Орловский, его тоже, не выбирал. Тогда, кто он такой, чтобы нас судить?
Лобода присел за стол и залпом осушил кружку с пивом. Он окинул всех собравшихся взглядом, ища своих союзников в этом деле.
Прошла минута, томительного ожидания. Из-за стола поднялся Орловский и, взглянув на лица сидевших рядом с ним ребят, продолжил:
— Вам, ребята не кажется, что Игорь уже не видит полей. Я, вот лично, больше не хочу подчиняться ему. Скажите, с какой это стати, я должен это делать? Что он, умней меня или авторитетней? Нет, мы все одинаковы и мы, в свое время объединились не для того, что бы кататься в Москву, а для того, что бы совместно решать наши проблемыв городе.
Прохоров, молча, сидел за столом. На скулах его крупными шишками двигались желваки. Ему стоило больших усилий, держать себя в руках. Когда, Орловский закончил говорить, слово взял Прохоров.
— Мужики — произнес он. Я не собираюсь оправдываться перед кем-то вами. Все, что я делал, и все что я зарабатывал, я нес, в наш с вами общаг. Так, уж вышло, что я стал, как бы главным в нашей бригаде. Вы хорошо знаете, что я никогда и никого из вас, не подводил. Я за вас готов был пойти хоть на дыбу. Я, просто верил в вас и некогда не думал, что среди нас окажутся люди, которые просто так, могут испугаться и спрятаться от проблемы за машиной. Мне кажется, что лучше было бы сразу отказаться от участия в этой акции, чем прятаться за машиной, когда твои товарищи находятся в смертельной опасности.
И, что бы сейчас, не говорили эти люди, у вас есть право выбора — остаться со мной в бригаде или свалить из нее вместе с Орловским и Лободой. Решайте сами, выбор за вами.
Орловский Леонид, поднялся из-за стола и, обращаясь непосредственно к Бондаренко, произнес:
— Бордо, ты с кем, с нами или с Прохором?
— Я, наверное, останусь с Прохором — произнес, не раздумывая Бондаренко. Ты знаешь меня Леня, трусов я никогда не уважал.
— Ну, а ты, Цаплин, что ты скажешь? — спросил он его.
— Знаешь, Леня, вали отсюда, пока еще можешь самостоятельно ходить. Ты, же знаешь, что суки вроде вас, хуже милиции.
Орловский и Лобода медленно вышли из-за стола и направились к раздевалке.
Бондаренко и Цаплин сидели за столом и молчали. Пять пивных кружек стоявшие на столе, наглядно говорили, что их когда-то было пятеро, а теперь осталось лишь трое. Каждый из них по-своему, переживал эти события.
— Ну, что мужики, сидите, молчите, словно монахи в келье? Идите, знакомьтесь с девчонками! Сегодня хороших девчонок в баре, как некогда, много. Жить надо ребята, пока живется — произнес Прохоров, обращаясь к ним.
— И пить нужно, пока пьется — в рифму высказался Бондаренко и направился в сторону столика, за которым сидели три миловидных девушки. Вслед за ним, к столику с девушками, направился и Цаплин.
Прохоров остался за столом один. Он посмотрел на стол, на котором стояли пустые пивные кружки и, увидев пробегающего мимо него официанта, попросил его убрать со стола и принести еще три кружки пива.
— Не три кружки, а четыре — поправил его подошедший к нему Ловчев.
Они поздоровались и Ловчев сел на свободное место за столиком.
— Прохор, что-то случилось? — поинтересовался у него Ловчев. Я давно в баре и внимательно следил за вашим столиком. По-моему, у вас состоялся неприятный разговор с теми, кто ушел?
— Это хорошо, что ты Вадим, такой наблюдательный — произнес Прохоров. Однако в душу ко мне в грязных сапогах, не залезай, я не люблю этого.
— А, я, и не пытался. Мне, не нужны твои проблемы. Хочешь совета, могу посоветовать, не хочешь, не надо?
— Нужно, будет совет, спрошу. А, пока садись и пей свое пиво.
Ловчев сел за стол и взял в руки кружку пива. Сделав два глотка, он отодвинул кружку в сторону.
— Слушай, Игорь? Может, снимем девчонок, да махнем ко мне домой. А, что? Хата свободна, места хоть, завались?
— Извини Вадим, но я один, не поеду — произнес Игорь. Давай, пригласим ребят, так будет лучше. Ты и с ребятами, поближе познакомишься заодно.
Слушай, Вадим, а, где у тебя предки? Ты, что один живешь?
— Сегодня, отец улетел в Прибалтику, у него своя квартира не далеко отсюда в центре, а если точнее, то в Школьном переулке.
— А, почему у отца? Ты, что, с ним не живешь? — поинтересовался Прохоров.
— Угадал, я живу с матерью. Они с отцом в разводе, уже пять лет. Вот и приходится жить на два дома, то у матери, то у отца. Отец у меня деловой. Они с братом, создали несколько предприятий на базе завода «Радиоприбор», вот и качают деньги мешками. Сейчас, отец хочет заняться нефтью, гонять ее в Прибалтику. Говорит, что очень перспективное направление в бизнесе.
Представляешь, товар оформляется до Калининграда, поэтому таможенных пошлин, нет, а перегружается где-нибудь в Латвии или Эстонии. Расчет налом, в валюте. Дядя, уже договорился с местными нефтяниками и те готовы, отгружать им нефть в больших объемах.
Музыка прекратилась, и к столу стали подходить друзья Прохорова. Увидев за столом белобрысого Вадима, они с удивлением посмотрели на Прохорова.
— Не понял? — произнес Бондаренко, что за нашим столом делает этот молодой человек?
— Все, нормально, ребята. Это свой парень, мы вместе с ним ехали из Москвы и в дороге, расставили все точки по местам. Давайте, знакомьтесь, его зовут Вадим, фамилия его Ловчев.
Ребята представились и сели за стол.
— Есть предложение, смотаться отсюда с девчонками на квартиру к Вадиму. Как вы, на это смотрите? Хата у него пуста и нам, ни кто, мешать не будет.
— Мы, «за» — чуть ли не хором произнесли Бондаренко и Цаплин. Сейчас, главное снять девочек.
— Тогда, по коням — произнес Цаплин, и первый устремился к столу, за которым сидело несколько девчонок.
Прошло около недели, как Орловский и Лобода, вышли из бригады Прохорова. Бондаренко в составе бригады с «Адельки» выехал в Москву. В конце этой двухнедельной его командировки, чеченцам удалось вычислить конспиративную квартиру казанской бригады.
Одевшись в форму милицейского ОМОНа, они под предлогом проверки, ворвались в квартиру ребят глубокой ночью, и перерезали всех, кто там находился. В числе погибших был и Бондаренко.
Утром следующего дня, Прохорову позвонили ребята и сообщили об этой страшной новости.
Недолго думая, Прохоров по просьбе родителей погибшего, вместе с ребятами поехал за трупом Бондаренко в Москву.
Утром, перед самым его отъездом в Москву, ему позвонили ребята с «Адельки» и посоветовали им ехать через Чебоксары, так как основная трасса из Казани на Москву по всей вероятности уже давно заблокирована нарядами ДПС ГАИ и милицией. Со слов ребят, Прохоров узнал, что из Казани уже выехало более десяти экипажей, что бы забрать трупы погибших своих товарищей и по возможности, рассчитаться с чеченцами.
Через полчаса, к дому Прохорова подъехала иномарка, в которой помимо Ловчева, сидел Цаплин. Прохоров, вышел из дома и сел в автомашину.
— Вадим, откуда у тебя, такая крутая машина? — поинтересовался Игорь.
Вадим, хитро улыбнулся и ничего не сказал в ответ на поставленный Игорем вопрос.
Трудно сказать какие аргументы привел Вадим по телефону, но отец разрешил ему взять его личную машину и съездить на ней в Москву.
Чувашию, они проехали удачно. За все время движения по Чувашии, их автомашину ни разу не задержали для поверки документов. Неприятности начались, не доезжая километров шестьдесят до Нижнего Новгорода, их автомашину остановил пост ДПС.
Остановивший автомашину лейтенант милиции, долго не подходил к сидевшим в автомашине ребятам. Сидевший на заднем сиденье Цаплин, стал немного волноваться и, открыв дверь автомашины, крикнул дежурившим на посту работникам милиции.