— Мы, Игорь, сами будем работать с этим барыгой. Ты, больше в это дело, не лезь. Если найдем его, то он вернет нам не только деньги, но и иконы, которые ты, можешь забрать себе.
— Вадим, ты что молчишь, словно воды в рот набрал. Как, ты сам считаешь, нормальные условия или нет? — спросил он у Вадима.
— Прохор, ты же знаешь, я еще тогда тебе говорил, что деньги меня не интересуют и мне, не нужны. Поэтому, поступай, как считаешь сам. Главное, что бы Цаплин, в накладе не оказался, а то это будет как-то не по справедливости.
— Вот, так всегда. Все должен решать я, лично — произнес Прохоров и повернулся к Рябому.
— Ну, что Рябой, я согласен с твоими условиями. Время сейчас около двенадцати ночи. Давай, вызванивай своих ребят, и помчались по адресам. Может нам всемдействительно повезет в тот раз.
Рябой подошел к телефону и стал кому-то звонить. Минут через тридцать к кафе подъехало несколько машин с казанскими ребятами.
Под утро, усталые и злые, они вернулись в Москву. Москва их встретила прекрасным весенним днем. Центральные улицы столицы были чистыми от снега, и казалось, что на улице не март, а начало мая.
— Ну, что Прохор? — произнес Рябой, расставаясь с Игорем. — Да, это был не твой день и с этим надо смирится. Мы еще покатаемся по адресам дня два три, а там посмотрим. Он, наверное, уже давно свалил за бугор и теперь смеется над нами. С такими деньгами, можно жить, где захочешь. Ты, сам во всем виноват, себя и вини в этом.
— Спасибо, Рябой, за все. Ты, наверное, прав, действительно мне кроме себя, винить больше не кого. Мы сегодня махнем в Казань, здесь нам просто делать уже не чего, да и на мели мы с Вадимом.
— Сам, решай, Прохор. Если считаешь, что больше здесь ловить нечего, то вали в Казань, если есть еще какой-то интерес, можешь остаться в Москве, раскладушку для тебя и твоего друга, найдем.
Прохоров, пожал Рябому руку, и они крепко обнялись.
— Ты, особо не переживай — вновь произнес Рябой, — как пришло, так и ушло. Все, в руках Бога.
Они еще раз попрощались. Рябой, сел в автомашину и машина, словно зверь, взревев форсированным движком, рванула с места. Через минуту, она исчезла в потоке машин.
— Ну, что Вадим? — произнес Игорь, — пролетели мы с тобой, как бакланы над помойкой. Давай, поехали на Казанский вокзал, нужно еще купить билеты в Казань.
Утром, выслушав доклад Смирнова, я снова засел за своими бумагами. Пока, я находился в командировке в Набережных Челнах, у меня скопилась довольно большая почта, которая требовала от меня, внимательного изучения.
Около десяти часов дня, мне позвонил заместитель министра Костин и попросил меня, срочно зайти к нему. Закрыв дверь своего кабинета, я направился к нему в кабинет.
В кабинете, помимо Костина, находился начальник управления уголовного розыска, начальник управления по борьбе с организованной преступностью и начальник УБЭП МВД. Я присел на предложенный мне стул и молча посмотрел на Костина. Сделав, небольшую паузу, Костин произнес, обращаясь ко мне:
— Вот, что Абрамов? Мы здесь посовещались немного между собой и пришли к решению, что оперативно-следственную группу по раскрытию этого разбоя, возглавишь ты. Это дело, тебе знакомо и мы все собравшиеся здесь уверены, что тебе удастся раскрыть это преступление.
— Извините, меня, товарищ заместитель министра, почему я, а не Усманов? — спросил я Костина. — Вы же знаете, что я, вот уже более двух месяцев, занимаюсь оперативной работой и ни какого отношения, к раскрытию имущественных преступлений уже давно, не имею.
— Виктор Николаевич! Не задавай глупых и не уместных вопросов. Ты сам знаешь, что у Усманова нет опыта в раскрытии подобных преступлений. Ты, же сам знаешь, здесь нужен опыт, знания. Может, пройдет какое-то время и Усманов наработает такой же опыт, как и у тебя, а пока, кроме тебя, поставить мне на это дело, просто не кого. Да, и министр, мне лично сам предложил твою кандидатуру. У него, уже с утра был архиепископ Казанский и Марийский, просил, что бы мы серьезно отнеслись к этому преступлению. Епархия, уже подключила средства массовой информации, а те, поверь мне, постараются максимально раздуть это дело.
— Юрий Васильевич, простите меня за прямоту, почему эту бригаду не может возглавить начальник управления уголовного розыска? Насколько я знаю с его слов, у него вполне достаточно для этого опыта?
— Давай, Абрамов, не будем здесь торговаться. Я сказал, что эту группу возглавишь ты, значит ты и ни кто более — произнес Костин.
— Хорошо — произнес, я.
— Вот и хорошо — произнес Костин. — Давай, Абрамов, приступай к работе. Ты, сейчас, заинтересованное лицо, чем быстрее раскроешь это преступление вместе со Смирновым, тем быстрее, вернешься к своим непосредственным обязанностям.
Я вышел из кабинета Костина и направился в свой кабинет.
Я сидел в кабинете Смирнова Олега и ожидал, начала заслушивания по разбойному нападению на Собор Святого Петра и Павла. Кабинет Смирнова, медленно заполнялся оперативным составом и сотрудниками других служб, включенных в состав оперативной группы. Когда все участники заслушивания собрались, из-за стола поднялся Смирнов и доложил мне о результатах работы группы. Судя по докладу Смирнова, мы столкнулись с опытными преступниками, которые совершили преступление настолько грамотно, что не оставили работникам милиции ни каких шансов, зацепиться за какие-то улики.
— Что, я могу сказать по докладу Смирнова, плохо, товарищи, плохо. Надо, что-то делать, что бы выйти на эту группу? — произнес я. — Такими темпами, как мы работали сегодня, мы никогда не раскроем это преступление.
Практика показывает, что преступники, это такие же, как мы люди, а люди всегда оставляют после себя, какие-то следы. Я, сегодня, внимательно изучил материалы участковых инспекторов милиции. Простите меня, но так работать, как работаете вы, просто нельзя. Все ваши объяснительные записки, написаны, словно, по шаблону, словно все вы сидели в одном кабинете и писали эти объяснения под диктовку. Во всех записках, ничего не видел и ничего не слышал. Я отлично понимаю, что вы люди занятые, что у каждого из вас на руках десятки неразрешенных вами материалов, но все это не дает вам никакого права, так относится к этой работе. Извините меня, но я, не в одном объяснении не встретил какого-то самого простого анализа событий, хотя бы когда этот человек заступил на смену или пришел домой, что он делал весь этот период времени, куда выходил, с кем общался, что видел? Разве, это сложно сделать?
Начальник милиции, обвел не добрым взглядом присутствующих на заслушивании сотрудников охраны общественного порядка и укорительно покачал головой.
— Поймите, товарищи — продолжил я, — это не рядовое преступление, на которое можно махнуть рукой. Это преступление на текущий момент, можно отнести к разряду политических. Не мне вам объяснять, что происходит ежедневно у нас на площади Свободы. Представьте себе, если народ узнает об этой краже, то столкновений на религиозной почве нам избежать не удастся. Хорошо еще, что пока молчит сама епархия, не понимает православный народ.
Чем больше я говорил, тем темнее и темнее становились лица собравшихся работников милиции. Все понимали, что нужно что-то делать, но что конкретно, ни кто из нихна тот момент, просто не знал.
— Вот, что, Олег — обратился я к Смирнову. — Завтра с утра, допросите охранника. Хватит ему валяться в больнице, пора отвечать за свои действия и бездействие, перед законом. Кстати, что нам рассказывает второй охранник, Сорокин Андрей?
Олег, на какой-то миг задумался, а затем произнес:
— Товарищ подполковник, я сегодня, лично работал с ним. Вы знаете, Виктор Николаевич, он ничего внятного произнести не мог. Говорит, что в последнее время, в период их дежурства с Михаилом, к ним никто в сторожку не приходил. Последний раз, к нему на работу приходил его старый товарищ по школе, некто Ловчев Вадим, но это было, чуть ли не два месяца назад. Они поговорили с ним минут десять, и больше этот парень к нему на работу ни разу не приходил.