– Ну он сказал, что четверо точно боевые, – протянул папа. – Или что четверо точно маги?.. Или их всего четверо…
Я собралась было объяснить венценосному папочке, с кем он связался, независимо от их количества и профессии, но тут, протиснувшись между мной и полукровкой, вперед выскочил наш эльфик. Именно, что выскочил и с разбегу бухнулся на колени перед папулиной головой!
– Ваше величество! – заверещал Фелл, игнорируя всеобщий ступор от своей выходки, – Прошу вас, ваше величество, помогите!
– Э… – папуля от неожиданности пыхнул небольшим язычком пламени, слегка опалив влюбленного идиота. – И… и чем я могу помочь эльфийскому принцу?..
– Ваше величество, я готов на все! Я буду сражаться за Дракерос вместе с иномирскими волшебниками и вашими преданными слугами. Я жизнь свою готов положить за вас, но не дайте мне умереть в вечной печали! Я пришел сюда с этими господами и вашей дочерью не для того, чтобы плести политические интриги. Я прошу у вас руки вашей подданной, прекрасной Эрридиады. Благословите, ваше величество! Своей властью вы можете соединить два любящих сердца!
Папуля икнул уже не по‑детски. Мы с Ша‑Нором успели отскочить в разные стороны, а вот Сайрусу досталось. Впрочем, старичок, кажется, и не заметил, что лишился второй половины своей шевелюры. В глазах его сиял неземной восторг от лицезрения Великого Красного Дракона. Исследователь херков!
– А‑а‑а… м‑м‑м… э‑м‑м‑м…Оууу… – красноречие папочки явно зашкалило от такого напора. Впрочем, дураком родитель не был и сразу сообразил, как можно избавиться от большой головной боли всего Дракероса, да еще и повеселиться по ходу. Изобразив царственную мину (это на драконьей‑то морде! Уж он умеет!), его величество согласно прикрыл глаза, а потом обратился к невесть откуда взявшемуся верному Риаду – мелкому лиловому пажу с невероятной способностью уворачиваться от всех неприятностей: – Приведи Эрридиаду… С матерью. Она тоже должна дать свое благословение.
О‑о‑о! Папа явно собирался оторваться по полной! Уж не знаю, где и как познакомился принц Феллиор с дамой своего сердца, но о том, чем может грозить брак с ней, понятия он явно не имел. Нет, против самой Эрридиады я ничего сказать не могу. Она милая, совершенно очаровательна в человеческой ипостаси, да и в драконьей, как все фиолетовые невероятно изящна и грациозна. Вот только сдается мне, что яблочко от яблоньки… Это сейчас она тиха и чуть что – глазки долу, нежный румянец и прочие атрибуты непорочной девы. Но с возрастом вполне может стать похожей на свою матушку. А матушка у нее…
– Вы посылали за нами, ваше величество? – Ладиада вплыла в разгромленный тронный зал с таким видом, словно здесь происходил большой королевский прием. Распластанного на полу релаксирующего в отсутствие врагов папочку она одарила таким презрительным взглядом, что впору было задуматься, а кто здесь, собственно, король. Выглядела драконица действительно царственно: мало того, что она была монументальна (меня спросить, на диету ей пора), так и ее лиловый окрас отливал в пурпур, чем Ладиада всегда гордилась. Совершенно неоправданно, кстати. Аргор, конечно, был не дурак до слабого пола, но от незаконных потомков уберегся, за что ему огромное спасибо. Но пойди докажи Ладе обратное, если она что‑то вбила себе в голову. Примерно полвека назад она открыла охоту на Кериада, в надежде получить его в зятья. Оттого бедный братец и сбегал из дому так часто. Если бы не эта старая перечница, может, еще и жив был бы. После его смерти Ладиада совсем поехала крышей и почему‑то решила, что женихов, достойных ее дочери, не осталось вообще. Нет, не то чтобы она метила именно породниться с царствующими красными. Просто покойный Кед оказался вознесен на такую недосягаемую высоту, что сравняться с ним не мог никто по определению, о чем во всеуслышание и сообщалось любому претенденту на руку юной драконши.
Рядом с матушкой трехтонная Эрри выглядела невероятно миниатюрной и хрупкой. Ну, это на мой взгляд, а вот с точки зрения Фелла… Как оказалось, наш эльфик впервые увидел возлюбленную в ее драконьем теле. Сначала чахнувший от любви принц зазеленел, как весенняя листва, потом побелел, как первый снег, а дальше стал сначала краснеть, а потом пошел в синеву, почти сравнявшись колером со своей будущей супругой.
Папа с любопытством наблюдал за эльфийскими метаморфозами. Вот только не слишком ли он развеселился? Ему вообще‑то сосредоточиться нужно на помощи защитникам Дракероса. Впрочем, сам знает, что делать, не маленький. А мне бы лучше под шумок смыться, пока он не вспомнил, что меня под замок посадить желательно.