— Штаны бы ему справил лучше, — проворчал старый звездочет, и я просто задохнулся от счастья.
— Да, чуть не забыл. Вот же! — я услышал шорох оберточной бумаги и с трудом заставил себя не вломиться в кухню немедленно.
— И то ж хлеб, — удовлетворенно забормотал учитель. — А то ж совсем паренек-то пообносился. Поди ж ты, восемь лет в своей дворянской рванине ходит, — я услышал шлепающие шаги, хлопок дверцы (нижней, в буфете), щелчок повернувшегося в замке ключа и с тоской понял, что джинсы мне светят очень нескоро. Скрипнул стул: похоже, поднялся ректор. Учитель пробормотал что-то совсем тихо, а потом снова обратился к гостю: — И это… сапоги-то верни. Обещал же, что как хозяин найдется.
Что на это ответил великий маг, я не услышал, потому что Сириус вдруг вздыбил шерсть, зашипел и берсерком кинулся на дверь. А за ней как раз послышались приближающиеся шаги. Понимая, что мы в любой момент можем оказаться пойманными на месте преступления, я схватил кота и рванул к лестнице. Топать по ней было совершенно противопоказано. Если увидеть нас из-за распахнутой створки могли не сразу, то услышали бы точно. Не знаю, что произошло. Я просто совершенно точно знал, что обязан подняться бесшумно. И поднялся. В воздух. Прижимая к себе отчаянно вырывающегося, царапающегося и шипящего дикого зверя, я левитировал вдоль пролетов, проскакивая их один за другим. Меньше чем через минуту передо мной возникла вожделенная дверь башенного кабинета. Я толкнул ее обеими руками, а потом почувствовал, как силы уходят, и наваливается темнота.
Напоследок я успел выпустить кота и подумать, что апгрейды все же не самая приятная вещь на свете.
Очнулся я от боли в мочке левого уха. В первый момент подумал даже, что мне его прокололи и теперь вденут какую-нибудь страхолюдную серьгу по моде трехсотлетней давности. Но в следующий миг шершавый, как терка, язык прошелся по моему правому веку.
— Проснись, маркиз! Проснись, Ася-у, миленький! — причитал Сыр, охаживая меня лапой по щеке. — Он уже поднимается! Если поймет, что мы-у за ними следили, превратит нас во что-нибудь, как пить дать, превратит! В мяу-крыс, в мяу-лягушек, в мяу-сов, в мяу-идиотов! Обои-ух! И на дворянское происхождение твое-у не посмотрит!
Я дернул плечом, стряхивая кота, и резко вскочил на ноги. Голова слегка закружилась. На лестнице действительно уже были слышны шаги Аля. Мы с усатым переглянулись. Кис мгновенно вскочил на стол и послал мне лапой листочек со списком. Поймав бумажку в полете, я плюхнулся на стул и сделал вид, что глубокомысленно ее изучаю. Кот спрыгнул на пол и принялся дефилировать из конца в конец комнаты, изображая походку надзирателя.
Когда в дверях появился хмурый звездочет, я, так и не сказав зеркалу ни слова, даже не поздоровавшись, выхватил глазами первое попавшееся название и произнес его вслух. Неожиданно высветившаяся на стекле радуга быстро рассеялась и показала потрясающе красивую девушку.
— Ой! — несолидно вскрикнул вставший за моей спиной Аль. — Это же совсем не тот мир!
Глава седьмая
О НУДНЫХ ЛЕКТОРАХ И КРОВОЖАДНЫХ ВИВЕРНАХ
Дог
(Мур-Мур)
Казалось, эта пара будет длиться вечно. Профессор монотонно бубнил себе под нос лекцию, которую не воспринимал ни один студент. Даже отпетые "зубрилки" уже и вид перестали делать, что слушают, и просто развалились за партами, как и все остальные. К тому же за окном стоял один из самых жарких майских дней, и в аудитории царил настоящий ад. Окна выходили на солнечную сторону, и лучи, пробиваясь сквозь грязные стекла, высвечивали незатейливый танец пыли, которая создавала тягучую завесу в душной аудитории. А преподаватель все мямлил и периодически подергивал себя за усики да разглаживал засаленные лацканы пиджака.
Каждый в этой душегубке развлекал себя, как мог. Парни на задних рядах играли в карты, девушки впереди меня спорили о плюсах и минусах солярия, откуда-то сбоку доносилось сопение, даже скорее похрапывание. Везет же некоторым, могут спать при любых обстоятельствах, не то что я — от любого шороха просыпаюсь. Да и вообще, как можно спать в такой духоте? Поразительно.
Скорее бы закончилась эта пара, слава Богу, на сегодня последняя. А там, в прохладный душ, смыть усталость и пыль и почувствовать себя нормальным человеком. Но конец еще так не близок, целый час мучиться. А я сегодня хотела пойти сделать себе маникюр да обновить стрижку, но думаю, меня хватит только на душ. А потом доползти бы как-то до постели и забыться крепким сном. Придется перенести визит в салон красоты, как ни досадно, на другой раз.