Высоко в небе, на идеально синем, без единого белого пятнышка полотне висел раскаленный диск Кааса, звезды, исполняющей роль солнца на Эгее. Его вездесущие лучи безжалостно выжгли все живое вокруг на многие мили вперед, не оставив ничего, кроме такого же раскаленного песка. Ветер, абсолютно не приносящий никакого облегчения, а только ухудшавший положение, забивая мелкие песчинки в рот, нос и глаза, перегонял целые барханы. Желто-оранжевое песчаное море простиралось на сколько глаз хватало, и не было никакого намека на оазис. Посреди этой бескрайней пустыни брел одинокий путник. Он был укутан с ног до головы в плотный выгоревший плащ с низко опущенным на глаза капюшоном. Нижнюю часть лица прикрывал такой же обесцвеченный палящим Каасом, шарф. За плечами болтался полупустой мешок. Путник с трудом переставлял обутые в высокие сапоги ноги, он уже долгое время шел по пустыне, пытаясь держать направление на восток, ориентируясь по Каасу. Это был самый короткий путь пересечения Шатиханской пустыни, а то, что это была именно Шатиханская - самая бескрайняя из всех - он не сомневался. Эта мертвая пустыня занимала треть восточных земель, в драконьем перелете составляла пять дней. По-другому никто и не пробовал пересечь ее: хоть иногда в песках и встречались оазисы, но найти их было очень трудно, да и эти островки не были безопасными. Если тебя не сожрут водные драконы, которые так любят палящее солнце и потому селятся посреди пустыни, то обязательно убьют агрессивные местные племена.
Все эти мысли призраками проносились в воспаленном мозгу Дога. Он мысленно линчевал старого мага, как только мог, но легче идти от этого не становилось. "Я открою тебе Большой портал в безопасную мирную страну, где ты сможешь дальше развивать свои магические способности и устраиваться как-то в жизни. На мысе Клык Дракона есть место только для одного мага. Я тебе дал достаточно знаний, чтобы ты смог за себя постоять, а совершенствовать свои навыки в волшебстве ты должен сам. Поэтому, я считаю, что твое пребывание здесь больше не имеет смысла", - молодой парень, кривляясь, довольно точно передал манеру разговора Изаха. Это были последние слова старика, перед тем, как он всучил в руки опешившего от неожиданности парня заплечный мешок и, гаркнув заклинание открытия Большого портала, втолкнул в него Дога. Так молодой чародей оказался здесь. Проход сквозь портал не вызвал никаких чувств: ты на мгновение вступаешь в сероватую дымку, а выходишь уже за много миль от того места, где только что находился. Безопасной страной оказалась, по мнению Изаха, Шатиханская пустыня.
Дог уже второй день без остановок шел сквозь этот ад. Он чувствовал алчное дыхание за спиной и знал, если остановится, то его ждет участь не из лучших. Это простое правило парень хорошо запомнил. Вся вбиваемая Изахом информация нашла свое место в ячейках памяти, и изымалась при необходимости. Эфемерные, не имеющие тела существа обитали в Шатиханской пустыне, они назывались Пожирателями Душ. Эти бесплотные твари никогда не нападали на объект, находящейся в движении, но они неотступно за ним следовали и ждали момента, когда путник остановится хотя бы на минуту, и только потом атаковали, высасывая из него душу. Поэтому пустыня и была мертвой. Кроме как в маленьких оазисах, в желтом море не обитало никакой живности.
Поначалу Дог шел довольно быстро, сильное молодое тело и запасы пищи и воды, которыми снабдил его Изах, позволяли двигаться размеренно, почти без усталости. Но еда быстро закончились, а оазисов парень так и не встретил. Постепенно его бодрый шаг переходил во все более унылый и заплетающийся. На четвертый день путешествия Дог понял, что этот марафон без отдыха и сна вымотал его окончательно, и что он вот-вот свалится без сил. Хоть начинающий маг и не видел своих преследователей, но прекрасно их слышал и чувствовал, и становиться их пищей ему совсем не улыбалось. Когда жизненные силы были совсем уж на пределе, он интуитивно потянулся к своему источнику за силой, которая наполнила бы его тело энергией. Парень был настолько измотан, что забыл о незыблемых правилах магической силы. Он и не вспомнил о самой первой и простой руне преобразования сырой силы в магическую пищу для организма, что служила подпиткой именно в такие моменты, когда природные ресурсы организма были исчерпаны. Эта руна была проводником и предохранителем, который не позволял первобытной силе переполнить человеческий организм, что чревато разрывом внутренностей.
Энергия, что напрямую вытекала из каналов, поначалу только приносила облегчение его измученному телу. Потом, когда ее стало больше, придала силы, шаг стал более тверд, и теперь не было так тяжело переставлять ноги. Дога переполняла радость от собственной силы. Во время обучения Изах не разрешал ему пользоваться магией, только совсем чуть-чуть. Вся его практика сводилась к левитации предметов и зажиганию камина. Старый маг говорил, что для всего остального еще придет время. Тогда, при исполнении таких простых действий, Догу не требовалось тянуть силу из резервов, что, как он знал, были в его организме. Теперь же он непосредственно дотронулся до своего магического источника, и ему настолько понравились ощущения, что он не смог удержать ликования. Но вливаемая без ограничений сила не собиралась останавливаться, а с каждым ударом сердца только набирала обороты. И когда мышцы стали подрагивать, как при слабом электрическом разряде, в голове начало шуметь, и постепенно он стал испытывать что-то, наподобие эйфории, Дог понял, что прокололся как первоклашка. А еще возмущался, почему старик не разрешает практиковать! Он, как обезумевший, с головой погрузился в источник, а нужно было насыщаться маленькими глоточками. И хоть молодой маг и не знал, как нужно вести себя в подобной ситуации, он принял единственно верное решение. Сырая сила, выпущенная на волю и оказавшаяся заключенной в человеческом теле, будет искать выход, и если его ей не дать, то... И Дог сорвался с места со скоростью выпущенного из пушки ядра. Хотя длинные ноги, едва касались земли, он совершал огромные прыжки. Он давал выход энергии в бешеном беге, а иначе бьющая через край сила просто разорвала б его изнутри. Парень развил настолько большую скорость, что оторопевшие от неожиданности Пожиратели безнадежно не поспевали за бегуном. Запасы его источников, для простого начинающего мага, были просто огромными, и бежать ему пришлось очень долго.
В заданном темпе Дог пробежал сутки. От ветра слезились глаза, свистело в ушах, мышцы работали на пределе, казалось еще немного и их волокна разорвутся. Но жажда жизни не позволяла сбросить скорость: парень понимал, что сбавь он хоть немного темп, и бушующая сила разорвет его на мелкие части так, что даже пожирателям нечем будет полакомиться. Он удивлялся, как при такой скорости не поломал себе ноги, ведь ночи здесь были совершенно непроницаемо темные. Раньше Дог нащупывал дорогу, осторожно ступая вперед, чтобы не поскользнуться на осыпающемся песке. Памятуя о своем появлении в этом мире, он боялся любой, даже самой легкой травмы, которая могла бы помешать движению. Но при таком беге, ни о какой осторожности не могло быть и речи. Видимо, он здорово позабавил местных богов, так что те смиловались над бедолагой и уберегли от падения. Позже пришло понимание, что необузданная стихия внутри его тела немного улеглась, и пришла пора притормозить. Теперь Дог мог видеть, куда бежит, различать под ногами бугры и впадины и уже выбирать дорогу, а не слепо мчаться, как перепуганная лошадь. И постепенно в его голову начали прокрадываться нехорошие мысли. Что будет, когда он полностью себя исчерпает? Его измотанный организм, не выдержав нагрузки, упадет замертво? Такой исход юношу не устраивал. Умирать совсем не хотелось, да еще умирать вот так, в чужом мире, посреди пустыни, даже не попытавшись вернуться домой, на Землю, в собственное тело.
Чародей интуитивно чувствовал, что нужно уловить тот момент, когда сила израсходуется настолько, что уже не принесет вреда его организму, но ее еще будет достаточно, чтобы поддержать в нем жизнь, но вот где та грань, он не знал. Неожиданно в воспаленном мозге возникла идея: а что, если попробовать не только почувствовать, но и увидеть, как тогда в зеркале, свой магический резерв. И Дог попробовал просканировать внутренним зрением свой магический потенциал. Сначала у него ничего не получалось, потом он попытался представить, как телесная оболочка тает, пока полностью не исчезнет, а его взору предстает то, что он однажды уже видел. С каждой новой попыткой мысленно растворять свою плоть становилось все легче, и в какой-то момент Дог смог увидеть свои магические центры и капиллярные разветвления. Маленькие теннисные мячики в ладонях уже не светились тем ярко-красным светом, что он запомнил, теперь они и все исходящие капилляры напоминали пустые остекленевшие матово-багровые колбы и трубки. Капиллярные нити, что оплетали ноги, постигла та же участь. В голове, под черепной коробкой, еще билась несмелая искра, и только свернувшийся до небольшого клубка центральный магический резерв еще полыхал красным огнем. Но почему-то, магу казалось, что и того, что там осталось, будет вполне достаточно, чтобы испепелить его, и поэтому продолжил бег.