— Здесь с тобой разберутся. — Повторяет он холодно, заводя меня внутрь. Карабинер держит меня двумя пальцами, словно боится замараться. — Мне некогда возиться с обычной шлюхой.
— Вы моральный урод. — восклицаю гневно, отчаяние толкает меня на несвойственную мне раздражительность. Я в жизни никогда не повышала голос, не любила кричать. — Как представитель закона Вы должны докапываться до истины дел, а не отпихиваться от потерпевших. Надеюсь, что Вам вернётся всё бумерангом кармы!
Мужчина даже в лице не меняется, ловит проходящего мимо полицейского и с невинным видом говорит ему:
— Слушай, приткни куда-нибудь шлюху. У меня от неё голова уже кругом. И врача вызови, пока она тут кони не двинула. — Карабинер даже не смотрит в мою сторону. Он стоит боком, широко расставив мощные ноги. Форма облегает его накаченное тело как вторая кожа, не скрывает изгибов мышц. Таких мужчин я видела лишь в кино. Думала, что это результат киношных фильтров и пластической хирургии. Неужели, это у него всё своё?
— А чего Вы с ней возитесь? — интересуется пожилой мужчина с животиком, полицейский надевает на меня наручники и оттаскивает от Карабинера. Я упираюсь, царапая каблуками пол. — Отдали бы парням на перегон.
— Так получилось. — Туманно отвечает Карабинер, больше не глядя на меня, а я бы всё отдала лишь бы он не бросал меня тут. По необъяснимым причинам я доверяла ему, хотя моей интуиции нельзя было верить. Она и про Паоло твердила, что он хороший парень, и что вышло из этого?
Карабинер оставил меня в коридоре, а сам ушёл в кабинет. В участке было холодно, кожа покрылась мелкими мурашками и стала отдавать синевой. Когда мужчины вышел из кабинета с толстой папкой, я сдавленно прошу его,
— Помогите, пожалуйста. — Карабинер уверенно идёт к выходу. Я не уверена, что он вообще слышал мой напуганный лепет, но он останавливается, оглядывается, смотрит с прищуром на меня. Его хищные глаза улавливает все мелкие детали. Мужчина бывалый охотник, он не простой полицейский. Карабинеры — армейская элита, очень сложно поступить на службу в это подразделение.
Когда мне начинает уже казаться, что он заберёт меня из лап полицейского, мужчина снова отворачивается и идёт к выходу. Я горько всхлипываю, понимая, что всё… шансов выбраться у меня не осталось.
У меня не было повода думать, что Карабинер захочет мне помочь. Он не проявил и толика тепла, но отчего-то я тянулась к нему. Возможно, дело было в наркотике. Под воздействием химии я почувствовала сильное влечение к мужчине впервые в своей жизни и на стрессе это восприняла слишком буквально.
Полицейский с пузиком силой усадил меня на стул напротив допросной комнаты и приковал руки к трубе позади меня. Пришлось сидеть в неудобной позе на ещё более неудобном стуле. Руки затекли за пять минут, но я не решалась и звука произнести в участке.
Через пятнадцать минут привезли всех остальных задержанных девочек в вызывающих нарядах. Среди них не было Марго или парней, что сопровождали меня как церберы в притоне.
— Откупилась. — поясняет мне Лера, усаживающая рядом. В отличие от меня девушка выглядит соблазнительно. Макияж на пять с плюсом, наряд очень эротичный. Я же была чумазая и подранная, как уличная давалка. — Молчи, и тогда выкупят и тебя. Решишь слить всё про Марго, сгниёшь в тюрьме. Схема. Это задержание вообще для сбора денег.
Я ничего не говорю Лере, имея своё мнение на этот счёт.
Постепенно девочек начинают уводить одну за одной. До меня лишь доносятся мужские крики, девочки все выходят в слезах. Одна вышла с разбитой губой, другая с кровоподтёком на щеке. Итальянские полицейские не брезговали рукоприкладством.
Лера выглядела спокойной, она с гордо поднятой головой последовала в допросную комнату и после вышла бледная, но всё такая же гордая. Я завидовала её выдержке, сама я от природы была плаксой и трусихой.
— Пошли. — меня грубо подняли с места и повели в комнату, где сидело двое полицейских. Я еле успевала переставлять побитые ноги. Когда меня усадили на стул в тёмной комнате, где было невыносимо холодно в одном нижнем белье, один из мужчин больно ущипнул меня за грудь.
— Ай. Вы что? — Такого обращения я не ожидала, но уже ничему не удивлялась. — Какое имеет право?
— Ну рассказывай, как до такой жизни докатилась, кто заставил проституцией заниматься. — Звучало как насмешка. — Наркотики откуда?
В комнате было трое мужчин на вид лет тридцати, они все были усталыми и смотрели на меня как на кусок мяса. Глаза с вожделением играли с моим телом.