Неся на палке от швабры красный флаг, я топал в первых рядах и под ритм барабанов пел боевой гимн:
Наш Нур-Султанский народ покарает,
Весь Назарбаев от ворот до ворот!
Над землёй везде будут петь:
Столица, водка, Сёма - генсек наш!
Сам Семенуил шёл где-то в конце колонны, наряженный в зеленый костюм с красными лампасами и величественно ковырялся в носу.
Подойдя к центральной площади, носившей гордо название "Верблюдская" мы столкнулись с непредвиденной проблемой - с другого её конца, нам наперерез маршировала армия ОБЧГ. Три сотни голых големов, во главе с двумя титанами - Бурато и Буррито.
— Вот ж уроды! По данным разведки они ещё двое суток своих подкреплений должны ждать! — возмутился я.
— Всё верно, мы двое суток и пробухали! — вновь напомнил о себе Вуди.
Две армии выстроились на противоположных концах площади и принялись сверлить друг друга злобными взглядами. Вперёд вышли две самых крупных деревяхи — титаны и тоже принялись играть в гляделки.
— КА-РА-ЧУУУУН! — спалив моё местоположение, злобно заревел Бурато.
Обидчивый какой! Ну, подумаешь, трусы у него украл...с кем не бывает! Бытовая, можно сказать, ситуация.
Кстати, об этом! Может попробовать ещё раз?! Вытянув вперёд руку, я громко выкрикнул: «экспроприация», но ничего не вышло. Стальные бронированные трусы призываться не желали. Немного вибрировали и скрипели, но не призывались.
— Накоси-выкуси! — расхохотался Бурато. — Теперь я неуязвим!
— Нужду-то как теперь справлять будешь, долбоёб?! Или, погоди... — догадался я. — Ты чё, под бронетрусами памперсы носишь? — заржал я.
Доблестные ряды красной армии поддержали меня дружным смехом. Алкаши всех мастей тыкали грязными пальцами в Бурато и буквально уссыкались! Вот уж людям немного от жизни надо — пошутил про говно на лопате и уже укатайка. Счастливчики!
— Ар-р-р! — обиделся Бурато. — Я оторву твою гнилую бошку и сожру!
— У-у, парень, отравиться не боишься? В моей голове столько дерьма, сколько целая дивизия, питающаяся одним бигусом, за год не производит! — показав ему комбинацию из трёх пальцев и кошачьего хвоста, сказал я.
Бурато словил ступор и принялся обдумывать мой аргумент. Мы же решили обсудить предстоящие боевые действия.
— Что делать-то будем? Два титана нам всю армию перебьют! — озадаченно произнес Птерович.
— Всё так, у нас только бердыши и ни одного огненного мага! Есть ещё свинья, но она уже беременная, — высказался Аркаша.
Стоящие поблизости люди с интересом изучили его лицо, но возражать не стали.
— И сжечь их теперь не выйдет — они ж антипригарные, — задумчиво пробормотал Качан.
— Хорошо бы поединок между самыми сильными бойцами армий устроить. Ну типа, как Челубей и Пересвет... Да только кого ж мы выставим? — предложил свою идею, подоспевший генсек Сёма.
— Можно дятла послать, его всё равно не жалко, — игриво улыбаясь, предложила Клёпа.
— Ну, спасибо! — обиделся Вуди.
В этот момент Бурато вышел из ступора и обратился к нашей армии:
— Если выдадите мне Карачуна, я обещаю вас не больно убивать! Изнасилуем только каждого третьего, остальные отделаются лёгкой анальной пенетрацией!
— Как-то не очень условия, — хмыкнула Ламор.
— Слыш, бронированный, — я вышел вперёд. — А слабо один на один выйти?
— С тобой что ли? — усмехнулась деревянная образина.
— Для меня ты ростком не вышел, я выставлю своего бойца! И если он победит - ваша армия сдастся и пойдёт стройными рядами нахуй. — выкрикнул я.
— Бойца? Эт кого же? Ну, давай, валяй! — согласился Бурато, заинтересованно скользя глазами по рядам красной армии.
— Придётся подождать полчасика, боец ещё не готов, можете пока перекурить, — сказал я и направился в сторону ближайшего сарая.
Големы пожали плечами и, опустившись на булыжную мостовую, достали пачки с винстоном. Воздух над площадью наполнился ароматами горелой резаной бумаги и сушеного говна.
— Что ты задумал? — вслед за мной устремились главные воро-коммунисты.
— Мы сделаем своего титана! — гордо продекламировал я. — Ну, точнее я сделаю.
— Но как?
— Ща увидите, терпение, — пояснил я.
Всей честной компанией, мы зашли в сарай и я немедленно призвал троих бомжей.
— Чё мутим? — заинтересовались они, заражая помещение своими миазмами.