Если бы просвещенный боярин Титу Майореску, который чувствовал неправду румынской общественной жизни, был до конца последовательным, то он разъяснил бы свою мысль, которую мы уже цитировали выше, примерно такими словами:
«Вот что получается, когда политику строят на неправде. Коалиция между помещиками и либералами, то есть между людьми, которые в принципе должны были бы быть антагонистами, породила странный и парадоксальный мир. Постоянное и ясно видимое противоречие между словом и делом, между целью и средствами, между фасадом и содержанием стали у нас привычным явлением. Румыния потеряла свободу еще прежде, чем она успела оформиться. Героическое превратилось у нас в глупость, надежда сменилась разочарованием. Разве удивительно, что многие из наших лучших людей стали скептиками на долгие годы?»
А теперь вернемся к ученику плоештской казенной школы № 1.
ПЕРВЫЕ УРОКИ ПОЛИТИКИ
Мальчуган в школьной курточке, преследовавший прохожих, подражая их жестам, был наделен не только зрительной, но и слуховой памятью. Вот я вслушиваюсь в речь героев караджалевских рассказов и комедий, и мне кажется, что я нахожусь на плоештской Торговой улице, слышу и вижу тех самых людей, которых школьник с язвительной усмешкой передразнивал.
Плоешти не был большим городом. Но жизнь в нем не казалась тихой в те бурные для Румынии времена — все случавшееся в стране тотчас задевало и плоештян. Когда избрали первого господаря Объединенных княжеств, то он вскоре приехал в Плоешти. Тем более что по дороге из Молдавии в Бухарест нельзя миновать этот город.
В Плоешти Кузе устроили торжественную встречу. Он посетил многие учреждения, в том числе и казенную школу № 1. Пятьдесят лет спустя Караджале подробно рассказал об этом памятном визите. Войдя, в класс, Куза сел за кафедру, а учитель Базил Дрэгошеску, дрожа от волнения, приветствовал высокого гостя торжественным заверением в том, что «ум, руки и кровь этих детей посвящены навсегда румынской нации, румынскому отечеству, румынскому господарю, Вашему Величеству!». После этого все встали, встал и сам Куза, ибо, как выражается Караджале: «Никто не мог больше усидеть на стуле, слишком уж вознеслись души присутствующих». Затем учитель подошел к доске и написал на ней красивыми печатными латинскими буквами: «Виват Румыния! Виват румынская нация! Виват Александру Ион — первый господарь Румынии!»
Вот финал этого рассказа:
«И наш бравый учитель, не в состоянии больше сдерживать своего волнения, заплакал. Плакали и остальные — родители и дети. И сам Куза, сдерживаясь изо всех сил, вытирал глаза платочком. Потом он подошел к учителю, похлопал его по плечу и сказал: «Будь здоров! С такими румынами, как ты, мне ничего не страшно!»
Вечером была иллюминация., На другой день все население, в том числе, конечно, и школьники, провожали Александру Кузу, уезжающего в Бухарест, далеко за город. У села Барканешть Куза остановил свою идущую шагом карету и, попрощавшись с провожающими, воскликнул: «А теперь отправимся каждый к своим обязанностям, и все дружно за работу! Будьте здоровы! До свиданья!» Все кричали «ура», пока Куза и его свита не скрылись вдали в облаке дорожной пыли. «Такого энтузиазма я с тех пор не видел», — заканчивает Караджале свой рассказ.
В последней фразе уже чувствуются ирония и горечь. Ее можно правильно понять, только связав с другими высказываниями Караджале о политическом образовании, которое он, сам того не подозревая, получил уже в школьные годы.
Патриотический энтузиазм плоештских лавочников и чиновников был, к сожалению, далеко не безупречен. Многие из тех, кто в 1864 году восторженно приветствовал А.И. Кузу, не смущаясь, одобрили его свержение в феврале 1866 года, когда «чудовищная коалиция», уже постфактум организовала нечто вроде народного опроса но этому делу. Плоештский школьник Ион Лука впервые увидел тогда народные выборы. Он даже сам в них участвовал. Он рассказал об этом много лет спустя в новелле «Гранд отель — румынская победа».
«Гранд отель стоит на пустыре, где мы когда-то играли в детстве. Я как будто и сейчас вижу этот пустырь, заполненный народом; все толкутся вокруг стола, на котором вот уже целую неделю лежит большая раскрытая папка с опросными листами. Каждый раз, когда мы выходили из школы, мы тоже подходили к столу и писали на опросных листах «да», и каждый из нас подписывался по нескольку раз… С малых лет прививали нам гражданские чувства в моем родном городе!»
Да, с четырнадцати лет Караджале как бы окунули в нечистые воды тогдашней политики.