Переход с лиственницей закрылся, вернее его не стало, карагачи закрыли свой, пропуская лишь своих подданных и выпустив всех наших. Секвойя в этот удар вложила столько энергии, что сама притихла и вот уже сто лет никого не трогает.
Как вы сами понимаете, результатом такого увлекательного чтива стал глубокий и спокойный сон.
Глава 3
Ровно в девять часов утра я постучал в кабинет Сергей Васильевича. По дороге сюда я никого не встретил. Пару омоновцев, куривших на лавочке возле их входа, не обратили на меня никакого внимания, а в коридоре нашей канторы никого не было.
- Да, Сережа, заходи, - услышал я из-за двери.
Он поздоровался со мной и указал на уже знакомое мне место. Осведомившись как я отдохнул и чем занимался вечером, рассмеялся.
- Значит все в пролете, ты выиграл, - сквозь смех сказал он.
- В смысле? - удивился я.
- Я же тебе говорил, ребята у нас веселые. Они на каждого новичка делают ставки. То, что в первый день наедине, начнет что-то двигать это сто процентов. А вот что именно, вопрос. Если никто не угадал банк отходит к новичку. Хотя ты конечно особый случай. Очень редко у нас появляется неосознанный маг в твоем возрасте, да еще и не наш. Мог, например, сначала сквозь стены попробовать проходить. Ну чтоб пельмени как Пацюк вареники, это ты всех уел. Гоголь, кстати, прозу писать после знакомства с ним стал, сильный маг был Степан Пацюк.
- А Гоголь с Пацюком тоже магами были?
- Гоголь нет, а Степан очень сильным был, а может и есть. Он после Тунгуски на ваш слой рванул.
- То, что я со слоя Карагачей до меня уже дошло, хотя я не понимаю как. Но в брошюре говорилось, что мои собрали всех своих и выпустили ваших. Так как к ним попал Степан?
- В методичке шла речь о шарлатанах и волшебниках. Они не могут долго быть в чужом слое баз сиропа, который как концентрат бьет из родника в месте перехода. Но после закрытия перехода источник иссякает. Маги же, достигнув определенного уровня, могут брать силы от чужого мицелия и поэтому частенько уходят путешествовать по другим слоям. Маг все равно как подосиновик, научившийся расти на грибнице шампиньона, или на любой другой куда его занесет.
- А как же те, кто из Лиственницы, они куда делись.
- Хороший вопрос. Несколько их магов остались у нас, остальные ушли к вашим пока проход не закрыли. Шарлатаны и волшебники если не трогают чужие клубки энергии и по пол часа в день подпитываются от своих деревьев, обнимая их, могут прожить обычную человеческую жизнь. Кстати, обычные люди, часто видевшие этих бедолаг за обниманием с соснами, создали даже какие-то учения, и до сих пор некоторые приверженцы ходят в лес потискать что попало. Кто сосну, кто березу. Наверное, кто-то и пальму в Сочи обнимать пытается. Как в той пословице «слышали звон, но не знают где он». Как сам понимаешь за сто лет у нас остались лишь несколько магов из лиственницы, мы и ребята из нового света. Мы его называли новый слой, а люди переиначили. Ах да, вот теперь и ты.
- А я как же. Ведь наших, насколько я понял давно здесь нет. А я прекрасно помню, как рос в детдоме и институт. Мне только двадцать пять.
- Когда мне станет понятно как, ты Сережа, первый об этом узнаешь. Пока мы лишь знаем кто ты и постараемся научить тебя всему, что умеем. Даже не научить, а показать, что ты можешь, но не знаешь об этом.
- Я готов, - с неподдельным энтузиазмом сказал я.
- Хорошо. Есть три основные взаимодействия на основе которых построена вся известная нам магия. Это движение, проникновение и огонь. Да, еще материализация, но это если у тебя силенок хватит. Движение ты уже освоил.
К Васильевичу резво подлетел графин с водой и стакан, стоявшие на подоконнике. Он налил воды в стакан и вернул графин обратно как бы показывая, о чем идет речь.
- Это самое простое. Ты просто уменьшаешь или увеличиваешь взаимодействие предметов с окружающими в нужных тебе направлениях, воздействуя на их ауры по ту сторону. Это ты умеешь. Теперь проникновение.
Васильевич вытянул руку над своим столом и начал медленно опускать ее вниз. Дойдя до столешницы рука начала погружаться в нее и скрылась полностью. Лицо мага было серьезным и сосредоточенным. Через несколько секунд Васильевич начал нервно дергать руку из-под стола, который слегка подрагивал от его движений. Он уперся в стол другой рукой и пытался тянуть. Я резко вскочил, опрокинув свой стул и подбежал к нему, пытаясь ухватить за застрявшую руку.