В душе начала закипать злоба. Если я откажусь от этой откровенной провокации — буду выглядеть трусом. А способов решить это недоразумение, не вступая в конфликт, у меня не было.
— Отлично, — растягивая губы, громко ответил я. — Когда и где?
— Так сейчас. На заднем дворе. Все мы люди занятые, так зачем откладывать на потом то, что можно решить уже сегодня?
Я замялся. Вступать в бой, не зная ничего о противнике… ни стиля боя, ни связок… Это было чревато.
— А что не так? Боязно? — продолжал ехидно насмехаться парень, крутя в пальцах большую монету.
Весьма довольный собой собеседник развернулся и направился к лестнице. Я без промедления последовал за ним.
Я вышел из бара и осмотрелся по сторонам. Вынул из кармана пачку сигарет. Вытащил одну, закурил, выпуская в воздух струю сизого дыма.
Внутренний двор мануфактуры представлял собой прямоугольник, закрытый с четырех сторон домами из красного потрескавшегося кирпича, с одним выходом через арку, которая вела на Центральный проспект.
В центре двора стояли два парня. Один из них — тот самый, что вызвал меня на поединок. А второй был мне незнаком. Хотя, судя по внешнему сходству, я мог бы предположить, что это был какой-то близкий родственник оскорбленного.
Парни переглянулись. Один указал в мою сторону. Второй кивнул. И оба направились ко мне.
Оскорбленный бросился вперед. А двигался он очень быстро.
Я в последний момент успел уйти в сторону, и парень пролетел мимо меня, едва не врезавшись в стоявший за моей спиной дом. Резко затормозил. Развернулся, буравя меня полным ненависти взглядом.
— Вы чьих будете? — счел я нужным проявить вежливость.
Вместо ответа второй парень метнул в меня слепящее, сотканное из огня копье. Я снова уклонился, и луч ударился в кирпичную стену, вышибая осколки и красную пыль.
— Братья Чеховы, — тут же признал я, — так бы сразу и сказали.
— Ты обесчестил моего отца! — взревел один из братьев.
Старший. Как его зовут? Михаил, вроде. Парень считался непревзойденным противником. За что и получил в городе прозвище «Кремень». Называли его так, само собой, только за глаза. Потому что сказать подобное в лицо никто бы Михаилу Чехову не решился.
В душе вспыхнуло злое веселье. Неуязвимый, говорите? Ну, сейчас проверим!
Я потянулся, повертел головой, будто разминаясь.
— Простите, что сразу не признал. Древний, уважаемый дом, а атакуете исподтишка, аки крысы. Как поживает ваш папенька? Когда я видел его в последний раз, он был не в себе. Ну, оно и не удивительно. Кстати, Софья Чехова, случаем, не приходится вам матушкой? А то, боюсь, выйдет курьезная ситуация. Как в этих ваших интернетах.
Браться зло сопели, глядя на меня. А я продолжил:
— А батюшку вашего, судари, я и пальцем не трогал. Ни одним из своих пальцев. Подобным, знаете ли, не увлекаюсь. В отличие от вашего дядюшки, который славится своими пристрастиями к маленьким мальчикам.
Спонтанной провокации вполне хватило, чтобы Михаил сорвался с места и бросился на меня. Ну, посмотрим, сработает ли то, что я задумал.
Расстояние между мной и озверевшим Чеховым стремительно сокращалось. Но уходить с его пути я не спешил. Лишь когда между мной и Михаилом осталась пара шагов, я начал связку.
Сложив ладони, создал дымовую завесу между мной и противником. Когда Михаил пронесся сквозь нее, непробиваемый щит спал, оставив его без защиты. Судя по удивленным глазам парня, к такому его жизнь не готовила. Он попытался затормозить, но…
Я активировал портал и оказался за спиной Чехова, который не успел сбросить скорость и на полном ходу врезался в стену кафе. Послышался глухой удар. Михаил покачнулся, закатил глаза и молча упал на тротуар, оставив на стене большую красную кляксу. Я же посмотрел на его братца.
— Передай своему родственничку, что нападать, не представившись, это признак дурного тона. А если у Михаила есть ко мне вопросы — пусть назовет время и место. Мы встретимся при свидетелях и все обсудим. Понял?
Чехов кивнул. Мой трюк заставил его усомниться в своих силах. И атаковать он не спешил.
— А теперь забирай его и отвези в больницу, — закончил, немного подумав. — Вряд ли у него сотрясение. Мозгов в глупой голове, как правило, не водится. И передай ему, что двух плетений не хватит для мало-мальски толкового боя. Не то, что для дуэли, из которой его унесут вперед ногами веселые пляшущие гробовщики.
На этом, посчитав разговор оконченным, я развернулся и пошел к бару.
— А ты хорош, — послышался знакомый голос.