Зажали!! Я высокомерно стряхнула руки младшего охальника со своих бёдер и, гордо задрав подбородок, пошла в сторону старших представителей семейства фермеров. Их нигде не было видно. Понятно, почему мелкие настолько осмелели.
Я немного растерялась. Не успела я, как следует, испугаться, как меня окликнул Наташин голос откуда-то из боковой пристройки. Мотор дойки замолчал, воздух сразу наполнился противным жужжанием мух, которого раньше не было слышно из-за гудения дойки.
- Каролина, иди сюда!
Я пошла на голос. Оказалась, в небольшом загончике, в котором в маленьких загородках-"клетках" сидели разновозрастные телята. Некоторые из них были совсем маленькие. Такие миленькие.
Я подошла к хозяйке фермы, она сунула мне в руки коробок спичек, я удивлённо на него посмотрела. Что мне с ним делать?
- Достань спичку и зажми между зубов, - получила инструкцию.
- Зачем? - моему удивлению не было предела.
- Маленькие телята прикосливые.
- Какие? - не поняла я.
- Ну их легко сглазить, и они могут заболеть, - пояснила Наташа чуть смущенно, но непреклонно.
И я поняла, что если я не возьму спичку в зубы, меня отсюда выгонят, а посмотреть на маленьких телят уж очень хочется. Они не такие страшные, как их мамаши, а, наоборот, очень даже милые.
Большие глазки с длинными ресничками, небольшие мокрые носики, которыми они норовили прикоснуться к неосторожно подошедшему человеку, чтобы познакомиться, гладкая шёрстка, маленькие копытца и умилительные выражения на мордочках.
Я взяла пресловутую спичку и зажала между зубов. Видимо, это какое-то поверье, потому что я в упор не вижу, как спичка во рту может уберечь малышей от болезни?
Мы с Наташей и девочками стали поить малышей молоком из ведёрок. Больших телят кормили мужчины каким-то варевом из муки и ещё чего-то. Я вся измазалась в молоке и слюнях маленьких теляток. Потому что после трапезы они желали отблагодарить своих воспитательниц (от слова питать) и лезли целоваться, иногда зажёвывая края одежды. Мне всю юбку обслюнявили и кончик косы, которую я предусмотрительно заплела, прежде чем идти к малышам. Но мне некого винить, я сама вызвалась помочь хозяйке. Девочки хихикали надо мной. Сами они, имея многолетний опыт общения со скотиной, выглядели намного чище меня.
Зато я была счастлива, смеялась от души, наверное, в первые, как уехала из дома.
Так, переговариваясь и шутя, мы отправились всей весёлой компанией домой. Себастьян отобрал у жены тяжёлый пятилитровый бидон молока, которое она приготовила для дома, и вручил самому языкастому отпрыску. Угадайте какому? Сеня начал возмущаться, только когда отошел от отца на безопасное расстояние.
Все такие душистые, пропахшие коровником, мы устроились ужинать за большим столом, стоящим в гостиной. Я не могла возмущаться, так устала и проголодалась. Какое-то время над столом царила тишина, нарушаемая лишь позвякиванием столовых приборов. Все старательно восполняли потерянные за день калории. Когда очередь дошла до десерта, состоящего из йогурта и чудесного мясного пирога (раньше я никогда не съедала такое количество пищи за один раз), Наташа спросила, с кем я пойду в баню.
- Со мной, конечно, - быстро сориентировался Сеня, подмигивая мне.
А мне так и захотелось приголубить его... половником. Надоел уже со своими подкатами.
У старшего, видимо, было своё мнение на тот счёт, с кем мне идти в баню, он рассматривал свою кандидатуру, но, так как был умнее, не высказал этого вслух, а отвесил братцу оплеуху, со словами:
- Заткнись, тебе что отец сказал? Не приставать к девочке, - а сам искоса глянул на меня, оценивая мою реакцию на его заступничество.
Мне и его захотелось приголубить, но уже чем-то более увесистым, чем половник. Я закатила глаза.
- Парни, - спокойно сказал обладатель шикарной бороды и по совместительству отец этих доморощенных кавалеров, - сегодня будете ночевать на улице, - он сыто рыгнул, погладил округлившийся от обильного ужина живот и добавил. - Я всё сказал.
- Но, пап, сегодня же полнолуние, - заныли в голос оба парня, являя наконец, свой истинный возраст, а то эти их крупногабаритные торсы начали вводить меня в заблуждение.
Наташа тоже с тревогой посматривала на мужа. Я думала, сыновья от избытка чувств обожгут меня осуждающими взглядами, всё-таки из-за меня отец отправляет их спать на улицу. Но нет, они поныли ещё немного, больше для проформы, как мне показалась, доели пирог и умотали на улицу, о чем-то перешептываясь.
Проходя мимо меня, главный проходимец успел шепнуть, что сеновал - это тот большой дощатый сарай, мимо которого мы шли от коровника. Ну, вы поняли, кто главный проходимец, естественно это неудержимый младшенький. Старший лишь блеснул глазами из-под чёрной чёлки да сдержанно улыбнулся.
Глава 11 Старикан Лавров
В так называемый первый жар пошёл отец семейства (то есть первым пошёл в баню). Это ни у кого не вызвало возражений или удивления. Видимо, таков был заведённый порядок в этой семье. Следующей идти предложили мне, но я отказалась, потому что пища ещё не вся переварилась, и я чувствовала себя тяжёлой. Пошла Наташа с девочками. Я сказала, что со мной в бане сидеть не надо, только объяснить, что где находится (никогда не была в деревенской бане).
Вернувшись, Наташа выдала мне чистый халат и полотенце, а одежду забросила в машинку, постирать. Я отправилась в баню. На улице было довольно светло, луна-то полная. Как объяснил Себастьян, что у них в долине довольно безопасно, нечистиков в виду скудости численности населения, практически нет. Но если что я могу кричать, меня услышат и спасут. Пока я думала о наследии Иных, я как-то упустила из виду братцев. А они как будто сговорились и нарочно не попадались на глаза всё то время, пока я готовилась к бане.
Банька была новая, всё ещё пахла смолой свежерубленого дерева. Приятный запах. Я разделась в просторном предбаннике и вошла в компактную парилку. Здесь запах нагретого дерева был ещё сильнее. Помылась сама, с удовольствием смывая с себя запах коровника, намылила второй раз голову (мне показалось недостаточным один раз вымыть волосы, как известно, они лучше всего впитывают запахи). И тут мне послышалось, что кто-то вошел в предбанник. Я естественно подумала на нечистиков, замерла, отчаянно прислушиваясь. С той стороны двери парилки тоже стало тихо. Я кое-как ополоснула волосы, набрала в ковш кипятку, чтобы шваркнуть неизвестную нечисть, которая забралась в баню, тихонько приоткрыла дверь. В приоткрывшуюся щёлочку не было ничего видно, точнее был виден угол предбанника, но он был пустой. Я открыла дверь пошире, выставив вперёд увесистый ковшик с кипятком. Никто никак не реагировал. Тогда я решила полностью выйти и осмотреться.
Вышла, а в предбаннике пусто. Кто тогда ходил? Или показалось?
Немного нервно рассмеявшись над своей мнительностью, я ещё раз ополоснулась, завернулась в полотенце, не рискнув дольше необходимого оставаться в бане, на ночь глядя, и вышла на улицу.
Воздух как-то странно сверкал, переливался в неверном свете луны. Это всё завораживало. Я настолько залюбовалась игрой света этой странной ночи, что забыла дышать.
- Каролина, - меня вывел из странного оцепенения смутно знакомый голос и запах коровника. - Если ты не начнёшь дышать, я тебе сделаю искусственное дыхание, - угроза была действенная.
Я видимо всё-таки мелко, но дышала, раз смогла ощутить стойкий запашок, который сама только недавно смыла с себя. Рядом со мной стоял Семён собственной персоной. Точнее даже передо мной. Он разглядывал меня с непривычной в его взгляде тревогой. Я очнулась от странного оцепенения.
- Это ты заходил в предбанник? - первым делом выпалила я.
- Я. Я проверял, живая ли ты ещё. Тебя долго не было, - невозмутимо ответил парень, вернув себе самоуверенный вид. - Кстати, сеновал во-он там, он ткнул рукой куда-то вправо от бани. Но ты можешь и сейчас остаться, спинку мне потереть, - неожиданно соблазнительно мурлыкнул он.