Будь моя воля, я бы так и осталась работать на «Алмазе». Реалистично оценивала свои силы и была не готова сейчас тратить ресурсы на нечто новое, но Ант считал по-другому, да и Ирадий вторил своему начальнику. Я переросла эту должность, однако мужчины не понимали самого главного.
Мне просто не хотелось работать там, где не будет моего мужа. Не в плане помощи и плеча, которое он готов был подставить мне в любую минуту — я любила свою работу и всегда с удовольствием поднималась на борт, но чисто по-женски я не желала отдаляться от своего мужчины, осознанно отказываясь от дальнейшего карьерного роста. Они этого не понимали, а я не знала, как им это объяснить, чтобы не выглядеть в их глазах слабой.
Слабость — это то, что я себе как начинающий политический деятель позволить не могла.
Поднявшись в кабинет веркомандира, я вышла к центральному пульту управления, за которым уже стоял Ирадий. Молча поцеловав его в колкую щеку, пристроилась между ним и пультом, наслаждаясь объятиями мужчины, вдыхая ароматы моря и грозы, пока он раздавал команды. Это было именно то, чего мне так сильно не хватало весь сегодняшний день. Уютное тепло занимало мою душу, однако, едва “Алмаз” начал взлетать, я резко почувствовала себя плохо.
Дурнота накатывала волнами, меня бросило в жар, а перед глазами замельтешили темные мушки. На какое-то время я перестала слышать любые звуки, кроме собственного дыхания. Старалась дышать глубоко и контролировала себя, не давая опуститься до паники.
Паники хватало и без того. Ирадий вместо того, чтобы дать мне переждать приступ, наверняка связанный с усталостью, на руках потащил меня к Диене и Эльзе. И вот они были само спокойствие.
Не спеша взяв анализы и проведя полный осмотр, Диена отправила меня в палату полежать, но в этом уже не было необходимости. Приступ прошел, и чувствовала я себя прекрасно. Разве что где-то глубоко внутри засел страх. А вдруг это последствия модификации?
Этот страх оставался во мне до сих пор, жил глубоко-глубоко, время от времени выплывая наружу. Нет, со мной все было хорошо, но то, что мы с Эльзой являлись первыми подобными модифицированными, выжигало свой след. Никто не мог знать наверняка, что ждет нас в будущем. Это могли узнать только мы сами.
— Можно я уже в комнату пойду? — выглянула я из одноместного бокса. Сидеть наедине с Эльзой, слушая ее нескончаемую болтовню, мне надоело, а Ирадий ушел за обедом и пока еще не вернулся. Видимо, перехватили по пути, как это было обычно.
— Сейчас веркомандира дождемся и пойдешь, — не оборачиваясь, ответила Диена, но по ее голосу невозможно было понять, насколько все плохо. Ком подступил к горлу.
Я уже хотела спросить о том, что со мной случилось, когда в кабинет вошел Ирадий. Без подноса и какой-то чересчур заполошенный. Я бы даже сказала, растерянный.
— Сколько? — спросил он скупо, что совершенно никак мне не помогло. Сколько что? Сколько мне осталось?
— Как минимум восемь недель. Может, чуть больше, — ответила Диена, глядя исключительно на моего мужа.
— Вы про что? — не выдержала я и тут же оказалась в тесных объятиях.
— Поздравляю. Вы скоро станете родителями, — коварно улыбнулась женщина, будто все это время сдерживала эмоции.
— Не поняла… — призналась я, обращая взгляд к Ирадию. — Ты же говорил, что это невозможно? Модификация, сложное наложение генов, влияние на гормоны… — разгонялась, с каждым словом все больше повышая голос.
От осознания мелко затрясло, и меня сжали крепче. Не понимала, попросту не понимала, радоваться мне или плакать. За пять лет я уже смирилась с мыслью, что мне не суждено стать матерью. Мы даже не поднимали эту тему в последние годы…
— Невозможно при наличии идеального гена второго типа, — невозмутимо ответили мне, но я-то видела то, с каким огнем горели его глаза.
— И?
— А у тебя частично присутствуют оба гена. Скандалить будешь?
— Буду! — эмоционально ответила я, но по-прежнему чувствовала себя растерянной. Все то, к чему я так старательно шла и к чему меня насильно толкали, рассыпалось прахом. Если центр я еще потяну, то должность веркомандира теперь точно для меня закрыта на ближайшие года три и…
Это, черт возьми, радовало!
— Отлично, а то сервиз на сорок восемь персон давно заждался, — поцеловали меня куда-то в макушку, а я спрятала лицо у Ирадия на груди, позволяя себе минутную слабость.
И да, этот сервиз не нравился ни мне, ни ему.