Андрей был благодарен мелкой за то, что не стала выспрашивать у него причины хандры. Да и не рассказал бы. Но Виктория пришла узнать как он и не развивала тему его пьянки в клубе. Все же удачно столкнулся с мелкой на лебедке. Сказала только, что ребята во всю обсуждают ситуацию и звонят с обеда, беспокоятся. Прийти в гости никому из пацанов и в голову не пришло бы. Если бы телефон не разрядился, позвонили и спросили: «Все норм!», он бы ответил, что да. И на этом все и закончилось бы. Но Виктория в данной ситуации решила по-другому. И рад этому, хотя вряд ли признается в этом. Одному в квартире оставаться было как никогда тошно.
Виктория пробыла у него целый день и к вечеру Андрей чувствовал себя практически сносно. По крайней мере подействовали капли в нос и он наконец задышал более-менее свободно. Да и литры малинового чая, которые вливала в него мелкая, сбили температуру. Кашель, правда, еще одолевал, но уже не так раздирал грудь.
— Тебе нужно поспать, — заметила девушка, зайдя к нему в спальню. — А мне пора. Дверь захлопну.
И Андрей понял, что не хочет, чтобы Вика уходила. Боится наступления ночи и тех мыслей, которые могут посетить. Но девушка уже направилась к двери.
— Мелкая, — позвал он.
Виктория остановилась и повернулась, вопросительно подняв брови. Как ей сказать, чтоб осталась и не выглядеть при этом жалко?
— У меня кажется температура поднимается, — ляпнул первое, что пришло в голову и с досадой выругался про себя, поздравляя с самой тупой репликой в жизни.
Виктория улыбнулась, в ее глазах заплясали смешинки, но все же вернулась к пациенту. Положила холодную ладошку ему на лоб и, закусив губу, покачала головой.
— Нет у тебя температуры, — развела она руками, а глаза смеялись.
— Точно? — зашептал он с недоверием, переводя ситуацию в шутку. — Ты уверена?
Виктория рассмеялась и Андрей впервые за целый день улыбнулся в ответ.
— Боже, все мужчины одинаковые, когда болеют, — улыбаясь, заметила она.
А он сделал вид, что умирает, демонстративно закатив глаза и откинувшись на подушку.
— Я вообще редко болею, — заметил он, с одной стороны довольным тем, что смог перевести все в шутку, а с другой, радуясь, что смог ее задержать — Да и напиваюсь нечасто, — зачем-то добавил.
Не чувствовал себя героем от того, что Виктория видела его в таком состоянии: сначала пьяным и грязным, а теперь с соплями и температурой. Даже неудобно как-то перед девушкой. Надеялся, что ничего не натворил в том промежутке времени, который стерся из памяти после очередной рюмки. Не хотелось бы невольно обидеть мелкую, к которой успел по-своему привязаться. Девушку, которая ему нравилась, пусть и думать о любых отношениях сейчас невыносимо.
— Вик, останься еще ненадолго, — тихо попросил он, не понимая, что с его лица опять сошла улыбка, так как в голове замелькали болезненные воспоминания о Мире.
Вика только вздохнула. От ее веселья не осталось ни следа, только задумчивость во взгляде и привычно закушенная губа. Она скосила глаза на часы. Время достаточно позднее. Андрей это понимал, но до жути не хотел оставаться в пустой квартире.
— Стас еще от того раза не отошел, — с усмешкой заметила она. — Я от него никогда таких слов не слышала, как утром после нашей с тобой пьянки.
Но Виктория все же села в кресло рядом с его кроватью.
— Как я вообще дома оказался? — тихо спросил Андрей.
В ее глазах появились лукавые искорки. Явно собиралась расписать в красках его возвращение домой, да еще и приукрасить, но только хмыкнула, махнула рукой и, улыбаясь, ответила:
— Ползком. Хотя… — она загадочно замолчала, — ты, как джентльмен, пошел меня провожать, — еще раз хмыкнула она. — Но на ногах почти не стоял. А тут как раз Стас опомнился, что меня дома нет. Я его не предупредила, что иду в клуб и он мне телефон обрывал. Стас приехал и пришлось ему транспортировать твое пьяное тело по моей просьбе. Ух как он ругался.
— Жесть, — прокомментировал Андрей. — Ну, прости меня, мелкая. Не собирался я кому-то неприятности доставлять. — А как ты в клубе оказалась тогда, почему не предупредила своего опекуна? — осенило его.
Андрей знал, что девушка всегда отчитывается Стасу о своих перемещениях. Конечно, это удивляло, особенно после того, как понял, что Виктория совершеннолетняя. Однако с расспросами не лез, если сама не рассказывает — значит не его дело.