И еще долго ей вдогонку не жалели словесной дроби…
***
Как десять лет назад, в Доме литераторов скрипели ступени лестницы.
–А вам кого? Наверху только из бухгалтерии, – хрипловатый голос снизу, заспанное лицо вахтера.
–Мне бы писателей…
–А вы спускайтесь сюда; вон там у нас дежурный, – движение руки влево.
Шагов семь по темному коридору, слабый свет из приоткрытой комнаты, и… – он. Изрядно располневший, седина широких бровей, тот же прищур глаз из-под очков, все также съезжающих на середину носа.
–Здравствуйте, не узнаете? Я книгу выпустила, хочу подарить.
– А мне твоя книга без надобности. Ишь, объявилась. Что, забыла?! Думаешь, уехала в свой Волжский, и – все? Да ты ведь нас всех с дерьмом смешала!
– Стоп! Стоп! Хватит, столько лет прошло, не надо так…
– А как надо?! Да ты в душу плюнула…
– Да что у вас за душа такая?! Помойное ведро, куда плюнуть можно?..
***
Каким воздухом дышим, про то и пишем. Как правило, у кого бронхи и легкие основательно пропитались копотью военного времени Великой Отечественной, барачным смрадом лагерей, к примеру, Соловки, они в литературном многоголосии – солисты… первые виолончели и скрипки. Так нерв читателя могут оголить, а после проветрить, что вся муть людского сознания в канализацию уйдет. Однако речь не о переднем плане хрестоматии. Вечная, как говорится, ему память. Разговор о тех, кому еще топать и топать – кто далеко сзади. Кто плечом к плечу теснится в общем писательском хоре, заполняя не столько первый, сколько второй, третий его ряды и скамейку запасников…
Каким воздухом эти хористы дышат?..
На вольных ветрах по городам и весям пишущий народ вначале тешит самолюбие самиздатом. Книжные полки в магазинах – разнообразная классика и «выскочки». Профессионалы и просто любители. А вопрос «Кому из них на Руси жить хорошо?» так это как посмотреть. С одной стороны, ошейники договоров с издателем-кровопийцем, с другой – свободные полеты дилетантов. Последние, пока встанут на крыло, по молодости завидуют славе да денежному кошельку окольцованных. В качестве моральной поддержки глотают утешительную пилюлю древних философов: «Делай, что должен, и пусть будет то, что будет…»
Профессионал, который сделал себе громкое имя, – особое дело. Он, как курочка Ряба, несущая золотые яички. Нередки случаи, когда издатель для него создает инкубатор… Писательская кухня работает на поток. Нанимается штат кухонных работников. И штампуют, штампуют тома… Автор, чье имя красуется на обложках, уже руки свои не пачкает. За него другие разделывают рыбу, жарят. Он только укажет, сколько соли, перца, когда соком лимона полить, даст эксклюзивный рецепт соуса… Пробу снимет, шампанским запьет. На свежем воздухе с балкона собственной виллы на цветущие оливки полюбуется. Книги таких писателей огромными тиражами выходят. Для всеядных читателей они – небожители.
Чем ближе к земле – тонны макулатуры… Книжные лавки прогибаются под разномастными продуктами пера. К примеру, начинающим авторам, живущим в мегаполисных многоэтажках, как правило, на ум идут детективы с любовными передышками. Заматеревшим писателям при доступе к архивам, удается что-нибудь лихо закрученное, историческое. Для виртуально-повернутых отдушиной служит сумасбродная фантастика.
А вот если вы, как Елена, живете в небольшом районном центре? Воздух сосновым бором пахнет. Молоко неразбавленное пьете, между делом грядки пропалываете. На какую тему вас потянет? Стрельба, мозги по асфальту, продажная любовь, шпионаж? Чистый воздух российской глубинки – не позволит. Ни под каким соусом. Тогда о чем?
Можно дерзнуть – о душе человеческой, то есть одухотворенной… «Людское», конечно, будет, без него пока никак. Но автору придется урезать звериный аппетит на жизнь. Хватит уже «людскому» откусывать от мира львиную долю. Столько крови пролито… столько перца, соли, сахара в стакан воды брошено – перенасыщение налицо.
Что касается души одухотворенной, так еще Лев Толстой советовал молодому Рериху: «… в области нравственных требований: надо рулить всегда выше – жизнь все равно снесет…» Прописная получается истина: хочешь удержаться на человеческом уровне – культивируй взлет. Улавливай проблески божественного мира. В противном случае – сползешь на людской план отношений. Как говорится: «Хотел как лучше, получил как всегда…»
К слову сказать, даже для мало-мальски опытной руки делать срез с людской души – занятие продуктивное. Взять хотя бы случай с Еленой – ее писательские руки так и чешутся разобраться с накопленным материалом. Одни Вероникины выкрутасы чего стоят. Сваты Роговцевы с их «умением жить», бесстыдной привязкой к деньгам. Андрюха-зять: два высших образования, а от безобразия выть хочется. И сюжет не надо с пальца высасывать, кровь сама бежит: где с натуры спишешь, где фантазию пришпоришь. Тема вечная: родители и детки, зятья и тещи… Сгущая краски, пройтись по страстям. Вскрыть причину конфликтов (как хирург скальпелем вскрывает застарелый жировик или гнойный чирей…). Высекая искры, родить драматургию притирания характеров. Добавить немного воды собственных размышлений (главное не переборщить), и – замесить слоеное тесто. Пропитывать его в меру сиропом сексуальности. Стыковать слои неожиданно для читателя. Потом оставить замес в покое, пусть отстоится. А на свежую голову с новым приливом сил еще раз: вымесить тесто, чтоб от рук отставало. Золотое правило писателя «Торопливость хороша лишь при ловле блох» – взять в рамочку, на стенку повесить.