* * *
Армейские грузовики остановились на дороге у входа в Ущелье. Отсюда люди Насимова должны были в пешем порядке скрытно проследовать в Ущелье и занять небольшое безлюдное плато над дорогой районного значения и ждать дальнейших распоряжений от командования. К утру разведрота достигла означенного пункта и расположилась для отдыха. Насимов еще не знал, что родной полк уже выдвигается к границам периметра, жирной черной линией обозначенной на военных картах, в двадцати километрах от расположения роты, создавая первое кольцо карантина, и отрезая разведроту от обычной жизни.
* * *
Основные силы полка выдвинулись в горы уже утром и только к полудню заняли позиции согласно плану минобороны и генштаба. Вторым темпом подошли вспомогательные службы: медсанчасть, кухни, служба связи. В зоне ответственности 11-го — луневского — полка оказалась дорога, пронизывавшая насквозь все Ущелье. 11-й полк блокировал Ущелье снизу, 10-й — оседлал верхнюю часть. Еще несколько полков расположились по гребням гор, окаймляющих Ущелье.
Дорогу на выходе из Ущелья в самой узкой его части перекрыли бетонными блоками. А вдоль всей карантинной линии надо было протянуть три ряда колючей проволоки. Кроме того, следовало по всему периметру очистить местность от кустарника и деревьев на несколько десятков метров вперед, чтобы в случае прорыва из зоны, у прорывающихся не было бы шансов скрытно подобраться к периметру.
Словом, забот хватало. У полковника Лунева не было свободной минуты. Но, в конце концов, все было организовано на славу. Все же он был толковым, опытным и хорошо обученным командиром.
Солдатам в оцеплении, наконец, разъяснили, в чем дело, и отдали приказ: ни в какие контакты с людьми из зоны не вступать, при приближении оных к границе зоны, останавливать окриком и предупредительными выстрелами. В случае малейшего неподчинения стрелять на поражение. Впрочем, стрельба на поражение началась сразу безо всякой предупредительной канители. Солдаты, напуганные слухами о смертельной болезни, расстреливали все живое, приближавшееся с той стороны.
* * *
Стрельба началась на дороге из-за бетонных плит. Не успели их установить, как со стороны кишлака Октерек появился груженный полными мешками грузовик. Увидев перегораживающую дорогу баррикаду, водитель затормозил и озадаченно уставился на преграду, за которой он видел солдат, бронетранспортеры, расчехленные пушки. В мегафон ему приказали поворачивать назад. Шофер продолжал в обалдении сидеть за рулем, потом вылез на подножку и закричал в сторону баррикады:
— Что случилось?! Мне срочно надо в Заркент. Начальник накажет, если вовремя не доставлю груз.
С ним не стали церемониться, выпустив пол-обоймы из "калашникова" над головой. Только тогда тот понял, что это всерьез и, быстренько заведя машину, умчался назад.
Несколько следущих машин, в основном легковых развернули назад просто выстрелами. Впрочем, в первый день серьезных конфликтов Лунев не ожидал. Население Ущелья еще не осознало всей серьезности положения, пребывая в сильнейшем недоумении, усиливавшемся самыми невероятными слухами. Это, что касается кишлака Октерек. В Астрабаде и другом малом кишлаке Акбулак люди умирали целыми семьями от непонятной болезни и им было не до непонятных событий, разворачивавшихся вокруг Ущелья.
Ночь в оцеплении солдаты провели, в общем, спокойно, если не считать нескольких вспышек беспорядочной пальбы на звуки и шорохи диких животных и птиц, достаточно малочисленных в давно обжитом Ущелье. Были расстреляны два зайца и горная сова.
Поздним утром следущего дня из Октерека показалась группа людей. Это были старейшины кишлака. Они шли по дороге спокойно и молча. Подойдя к границам зоны, они остановились в полусотне метров и стали криками вызывать начальство. Полковнику, чей полевой штаб был разбит в полукилометре от баррикады, доложили, что старейшины просят его выйти для переговоров.
Полковник обрезал:
— Никаких переговоров. Никаких объяснений. Стреляйте им под ноги.