Несколько секунд они молчали, потом мужчина взглянул на пепел, оставшийся от письма.
– Лучше бы вы доверились мне, – проговорил он. – Я чувствую, что вы страшно запутались в чем-то, и те остроносые лакированные туфли, с которыми вы беседовали, не были другом, готовым на все.
Несколько мгновений Мод неподвижно глядела прямо перед собой, а потом угрюмо ответила:
– Нет, вы ничем не можете мне помочь…
– А что будет, если вас арестуют?
– Что?! Откуда вы… это взяли?…
– Не хочу заниматься блефом. Я услышал, что сегодня вечером вы собирались улететь отсюда, бежать. Стало быть, весьма правдоподобно, что вас преследуют. Поскольку из-за карантина вам пришлось остаться, очень может быть, что вас найдут…
– Но с чего вы взяли, что меня преследует полиция? – Это ясно, потому что…
Раздался стук в дверь.
– Кто там?
– Полиция…
Глава 7
Незнакомец в пижаме бесшумно исчез под кроватью.
– Войдите! – бодрым голосом воскликнула Мод. «Дружище! Вот это женщина! – ошеломленно подумал человек в пижаме. – Беспримерное хладнокровие!»
Тупоносые башмаки появились в поле зрения между двумя ножками кровати.
– Прошу извинить за беспокойство. Я – инспектор Элдер.
– Мод Боркман. Слушаю вас – Две маленькие, изящные туфельки немного сдвинулись с места. – Присаживайтесь.
– Спасибо, – ответили тупоносые башмаки. – Видите ли, допрос жильцов идет в холле, но чтобы ускорить дело, я решил сам выслушать нескольких наиболее важных свидетелей.
– С каких это пор при карантине нужно допрашивать свидетелей?
Одна из туфелек исчезла. По-видимому, Мод закинула ногу на ногу.
– Именно так! – ответили уродливые тупоносые башмаки. – Только это не имеет никакого отношения к карантину. Разве вы не знаете, мисс Боркман, что, пока гости собирались в холле, через одну комнату отсюда, в семьдесят первом номере, произошло убийство?
Снова появилась вторая туфелька… Мод от удивления опустила ногу на пол.
– Что?… Кто убит?
– Доктор Ранке.
– Как?… Все это так… странно… Не сердитесь, что я набрасываюсь на вас с вопросами…
– Я понимаю вас, мисс Боркман. Кто-то заколол доктора Ранке… Семидесятый номер пуст. Другой соседний номер – семьдесят второй, где живете вы. Больше до поворота коридора номеров нет… Здесь, я вижу, жгли какую-то бумагу…
– Я получила письмо с неприятными новостями и решила уничтожить его.
«Какое хладнокровие… Господи! Какое хладнокровие!…» – подумал человек в пижаме.
– В отеле есть пневматическая почта? – спросил инспектор.
– Не знаю. Письмо пришло с обычной.
– Любопытно… Сегодняшняя почта не пришла из-за карантина.
Долгая пауза.
– Тогда я просто не понимаю, – спокойно ответила Мод. – Оно лежало у меня на столе. Может быть, пришло со вчерашней почтой.
– Вполне возможно. Разрешите несколько рутинных вопросов. Ваше имя?
– Мод Боркман.
– Год рождения?
– 1919 – й.
– Где вы родились? Пауза…
– …В Ачинске… в России…
– Это в Сибири, не так ли?
– Да.
– Ваше постоянное место жительства?
– Сурабая. Я работаю в химическом институте ассистенткой профессора Декера…
– Да? Я сам отношусь к почитателям таланта великого ученого. Проводите здесь отпуск?
Пауза.
– Нет. Я ушла с той работы.
Феликс ван дер Гуллен, нахальный незнакомец, лежал на животе под кроватью, и на душе у него было довольно-таки мерзко. Что-то тут неладно. Очень и очень неладно с этой чертовски красивой девушкой. Сейчас то, что она лжет, уже просто факт. И с какой стороны ни посмотреть: что-то тут неладно.
Тупоносые чудища, однако, оказались, судя по всему, намного доверчивее. Они почти не обратили внимания на смущение туфелек.
– Конечно, – успокаивающим тоном проговорили башмаки, – все это чисто формальные вопросы, мисс Боркман, и если они вам неприятны, можете не отвечать. С моей точки зрения существенен только один вопрос. Нет никаких сомнений, что убийство произошло в то время, как зачитывали распоряжение о введении карантина. Доктора видели как раз перед этим, а минут через пятнадцать он уже был мертв. Стало быть, важно лишь одно: выяснить у жильцов отеля, где они находились в эти критические пятнадцать минут?
Тишина. Одна из туфелек вновь исчезла. По-видимому, самообладание вернулось к Мод.
– Ясно, – равнодушно, почти весело проговорила она своим чистым, звонким голосом.
– Обычная рутина. Так что будьте добры, мисс Боркман, рассказать мне, где вы были, когда сообщили о введении карантина?
– Здесь. В этой комнате.
Под кроватью человек в пижаме просто остолбенел. Что она несет?
– Понятно. Полицейский, разумеется, постучал к вам и попросил спуститься в холл?
– Совершенно верно.
– У вас были какие-то причины для того, чтобы все-таки остаться здесь?
– Никаких особых причин. Смотрела в окно, как солдаты ставят проволочное заграждение. Я пятнадцать лет прожила в этих краях и знаю, что это такое, и… я не люблю все эти официальные нравоучения.
– Ага! Понимаю! Теперь ясно! – кивнул инспектор. – Гости фешенебельного отеля не любят формальностей.
– К сожалению, человек и не подозревает заранее, каким существенным может оказаться его присутствие на них.
– Разумеется, разумеется, – снова с видом парикмахера, готового во всем угодить клиенту, кивнул инспектор. – У меня, однако, слава богу, большой опыт, и я знаю, что бывает, когда неожиданно вводится карантин. Первые минуты паники не раз уже использовали преступники, гостиничные воры, так что я всегда быстренько переписываю всех, кто присутствовал, когда зачитывалось постановление.
– Да? Очень предусмотрительно с вашей стороны.
– Спасибо. Если не возражаете, еще один вопрос. Формальность, но она сильно упростила бы дело. Быть может, кто-нибудь был у вас, когда полицейский стучал в дверь? Алиби всегда выглядит надежнее, если кто-то может его подтвердить.
Пауза – совсем короткая на этот раз. Чиркнула спичка.
– Нет, у меня никого не было.
– Ага! Хорошо, что мы это установили… Глуп все-таки персонал в этом отеле. Лифтер говорит, что видел в коридоре князя Сергея, который будто бы выходил из вашей комнаты… Чушь, разумеется, эти парни готовы наврать что угодно, лишь бы казаться поважнее…
– Князь, действительно, заходил ко мне. Минут за десять до того, как установили карантин. Но когда полицейский стучал ко мне, его уже тут не было. Он сказал, что собирается зайти еще к Вангольду, хотя не исключено, что коммерсант успел уже уйти. Наверняка, князь выходил именно от него. У Вангольда семидесятый номер, третий но коридору.
– Да, я это знаю. Лифтер сказал, что толком не уверен: – может быть князь выходил и от Вангольда, но я ему не поверил. Теперь, однако, раз он выходил не от вас, приходится поверить.
– Конечно, князь мог выходить только из семидесятого, от Вангольда.
– Любопытно. Именно там и произошло убийство.
Глава 8
Долгое, мертвое молчание. Человеку под кроватью казалось, что оно душит его.
– Но ведь… – послышался голос девушки, – вы сказали, что… доктора Ранке убили в семьдесят первом…
– Я говорил такое?… Значит, ошибся. Убийство произошло в семидесятом номере, номере господина Вангольда. Ваш номер – семьдесят второй, а в семьдесят первом никто не живет.
Что говорить, удар был ниже пояса. В комнате наступило гнетущее молчание. Скрипнул стул…
– Ну… – мягко проговорили тупоносые башмаки, – думаю, на этом мы закончим формальности. Конечно, пережить такое… Простите, что обеспокоил вас…
– Послушайте… – снова скрип стула. – Заметьте, что я не видела князя после того, как он вышел от меня… Я только предположила, что он мог зайти к Вангольду…