Уверенность Мишки впечатляла. Как и то, что она встала на сторону Карата, что до нее делала пожалуй только Мия.
- Пагубных последствий не будет, потому что теперь с вами в городе постоянно будет офицер полиции, - хоть и мягко, но категорично отозвался Штиль, прикрикнув в сторону коридора, - Райли! Войди!
Кажется на этом была поставлена жирная точка.
Либо беды было не миновать, потому что глаза Карата полыхнули недобрым блеском, когда в коридоре раздались размеренные шаги, и я отступила на шаг назад, пропуская в гостиную молодого мужчину.
- Всем доброго вечера, - проговорил он мелодичным голосом, с уважением и почтением кивая каждому из Беров, в том числе и Карату, который прищурился, окинув его тяжелым, изучающим взглядом, что мог сравниться разве что с рентгеном.
Нет, он не одобрял этого, и мне было заранее жаль парня, которого бросали буквально в жерло адского пламени. Я знала, что Карат не будет терпеть его рядом и сделает всё, чтобы он сам сбежал как можно быстрее, сказав своему отцу, что больше ни за что не будет работать с нами.
- Разрешите представить – помощник шерифа, капитан Райли Грейскин. С сегодняшнего дня все ваши вылазки в общественные места города будут проходить только с его личного контроля.
Звучало просто ужасно, как бы официально и подчеркнуто спокойно это не было сказано Штилем.
- Может сразу наручники нацепите? - хмыкнул тяжело и мрачно Карат, однако не приближаясь больше к мужчинам, показывая, что никакие запреты его особо не интересуют и уж тем более не страшат, - Неплохая игрушка для игр.
Я быстро заморгала, тяжело сглотнув, и надеясь, что никто этого не заметил, потому что именно в этот момент он посмотрел на меня, что не делал с того момента, как появился в доме после своего вынужденного купания.
Почему это прозвучало так порочно и грязно?
- Могу одолжить пару свободных наручников лично вам, если так хочется поиграть, - вдруг отозвался Райли, - Главное не пораньтесь в процессе.
Отец едва ли понимал о чем идет речь, впрочем, как и я, но в этот момент присвистнул, оттого что понял вслед за всем, что парень явно не из пугливых и потому смотрел в ядовитые хищные глаза Карат спокойно и смело.
А он был неплох собой!
Если не сказать, что определенно краше всех человеческих мужчин, которых мне удавалось увидеть за свою жизнь как на просторах родной Арктики, так и находясь рядом с Сапфиром и Мишкой в городе.
Высокий, статный, определенно обаятельный. Он не зря носил свою форму и выглядел в ней по меньшей мере весьма гармонично. А еще был явно уверен в себе и не боялся мрачных угнетающих взглядов. И пусть он был не такой высокий и мощный, как наши мужчины, за свою осанку, стать и бесстрашие он понравился мне сразу.
- И чем же нам сможет помочь этот милейший малыш? - язвительно выгнул бровь Карта, глядя то на Штиля, то на Райли так, что любой нормальный и здравомыслящий человек давно бы сбежал под любым даже самым глупым предлогом, - Если только собрать стадион умирающих от умиления юных дев и их мамашек?
- При всем уважении, сэр, для начала посмотрите на себя, - не остался в долгу Райли и в этот раз, очень непрозрачно намекая на то, что он здесь не один красавчик, способный собрать стадионы, на что отец расхохотался, громко хлопнув себя по бедрам и пихнул в бок задумчивого Карата, который рассматривал Райли теперь так, словно искал брешь в его бронированном жилете.
- Мне нравится этот малец! Берем его к себе! – папа широко улыбнулся, хлопая по плечу Карата и подмигивая Штилю.
Райли и сейчас был крайне спокоен, только чуть улыбнулся, отзываясь так же сдержанно, но уже более тепло. Без этого официального тона, который сквозил в нем, как в офицере полиции.
- Папа рассказал немного о том, что нам нужно сделать. Обещаю помочь всем, чем смогу. Можете обращаться ко мне в любое время дня и ночи.
Это звучало благородно. Но что было самым главным – мужчина говорил это совершенно искренне. Не нужно было даже обладать кровью Бера, чтобы почувствовать это.
Он был предельно честен, прост и этим располагал к себе куда больше его смазливой внешности.
- Такой идеальный малый, - промурлыкал Карат, прищуриваясь сильнее и не скрывая того, как рассматривает парня. Настойчиво, мрачно, цепко, словно мог заглянуть в каждый уголок его души, выворачивая ее наизнанку, - Но чем тише и красивее омут, тем страшнее его содержимое.
Так и хотелось съязвить и сказать в ответ, что Карат привык судить всех по себе. И страшно было не то, что заглянуть, а просто пройти мимо его омута, потому что даже этой малости было достаточно, чтобы потеряться в дебрях. Уж я то знала…