Прав был папа, когда называл его хитрижопым жуком, тюленьей язвой желудка и королем членистоногих! Точнее просто и не скажешь!
Он умело выводил на эмоции любым способом, не кичась совершенно ничем в своем стремлении познать чью-то душу себе в угоду. Вороша ее, словно гнездо, чтобы разорить и оставить в нем пустоту и ярость. А ярость сбивала с толка. Она толкала на неправильные поступки и действия, которые не всегда были во благо.
«Если ты зол – значит ты проиграл» - так говорил мой старший брат Свирепый, когда учил меня тактике боя. И как же отчаянно я не хотела проигрывать Карату! Но чувствовала, что уже на пороге этой огненной бездны, над которой он будет стоять победителем, глядя своими проклятыми лукавыми глазами на то, как я лечу вниз.
Он ждал этого.
Своим отточенным чутьем втягивал жадно мое низкое поражение, отчего его глаза начинали полыхать ярче и задорнее, заигрывая, насмехаясь, подталкивая меня сделать последний шаг к бездне, где я сорвусь и позволю ему стать победителем.
А я отчаянно пыталась сохранить ясность ума и твердость в каждом движении, мысленно прикинув, хватит ли мне скорости и прыти, чтобы выскользнуть из-под его рук.
Первый раз был провальным, и зажал меня в тисках его рук, даже если они касались не меня, а холодной стены за моей спиной, но сдаваться так просто я не собиралась.
- Ну так что дальше? – промурчал Карат, склоняя голову к плечу, глядя на меня через пелену своих черных ресниц и словно наслаждаясь тем, что мог видеть в моих глазах или на лице. Мои тщетные попытки убраться от него как можно дальше.
- Прошу вас в последний раз уйти с моей дороги, - тихо и твердо проговорила я, заранее зная каким будет ответ, когда мужчина улыбнулся томно и очаровательно, молча покачав головой и глядя теперь с тем прищуром, в котором расплескалась ядовитая зелень ожидания продолжения игры, которая была для него такой увлекательной.
Может быть я бы тоже любила играть, если бы знала наверняка что благодаря своей силе и уму всегда буду победителем, но пока я была взбешена тем, что чувствовала, как только сделала еще один шаг к пропасти и скатываюсь неизбежно вниз, как бы не пыталась сопротивляться этому.
Разве теперь у меня был выбор?...
Я дернулась вперед, пытаясь ударить его в мощную грудь, и краем глаза видя шальную улыбку, в которой читался восторг. И победа.
Да, он получил то, чего хотел.
Вот она, моя точка срыва, где тонкий лед выдержки трещал по швам, позволяя его яду пробраться еще ближе к моей душе.
Когда Луна учила меня драться и держать оборону, первое, что она говорила каждое занятие: «Как только тебя поймали, твой бой проигран! Ты можешь быть быстрее, сильнее и выносливее людей! Но ты никогда не сможешь сравниться в этом с Берсерками! Твоя сила в хитрости, в ловкости, в том, чтобы не идти на прямой контакт! Не позволяй себя схватить, не позволяй касаться руками! Пока ты на расстоянии - ты будешь свободна!...»
Но как обхитрить того, кто был дъяволом во плоти?...
Сделав резкий выпад влево, показывая, что я пытаясь бежать под его рукой, я добилась и выпада Карата, когда он конечно же дернулся тоже, в попытках не пустить, но тут же сменила свое движение, прорываясь вправо и с силой отталкивая от себя.
К счастью, это сработало!
Такой прыти мужчина явно не ожидал, расхохотавшись, когда влетел плечом в стену, не сумев поймать меня на лету.
Вот только эйфория свободы была недолгой.
Я сделала лишь один упругий прыжок вперед, стремясь пушечным ядром вылететь из весьма замкнутого пространства коридора и оказаться в одном из залов, где были люди и где он явно не станет позволять себе ничего подобного, дабы не привлекать и без того лишнего внимания к нам, как поняла, что мой полет закончился полный провалом, потому что Карат успел поймать меня на косу.
Он не дергал ее в попытках вернуть меня на место, только широко улыбнулся и подмигнул, демонстративно намотав ее себе на кулак, когда мне казалось, что в его взгляде появилось то, от чего следовало бежать.
Страсть. Такая же ядовитая и безжалостная, как вся его темная звериная сущность.
В моих венах билась только одна мысль – не даваться ему в руки!
Если бы в моих ладонях был хоть один режущий предмет, я бы не пожалела своих волос и отрезала косу, чтобы вырваться!
А пока я отскакивала от него каждый раз, когда Карат делал выпады вперед, выворачиваясь под собственными волосами. Махала ногами, чтобы отбивать ладони, тянущиеся ко мне. В буквальном смысле забиралась на стены, чтобы оттолкнуться от них в прыжке, напоминая кошку, которая шипела и огрызалась, но не давалась в руки, с ужасом понимая, что для него это всего лишь забава, которая только возбуждает.