Теперь про Путина. Разумеется, я не считаю его человеком, который дал деньги без гарантий. С его точки зрения, гарантии, несомненно, серьезные. Но столько лет наблюдая Путина как лидера и анализируя его шаги в качестве политолога, я заметил, что он верит в договоренности. Именно поэтому он сам старается зря «слова» не давать, хотя и готов охотно давать неопределенные «обещания». Украинская элита — и Янукович, и прочие — это люди с политической культурой, в которой самого понятия «слова» не существует. Каждый, кто в этом сомневается, может изучить историю клятв Януковича и ПР своим русским избирателям сделать русский вторым государственным языком Украины. Или историю о том, как федералист Янукович, став президентом, тут же превратился в ультрацентралиста.
Для людей этой политической культуры существует только материальная наличность. Кэш. С ними можно договариваться только за наличные. И тут вопрос в том, что является кэшем с их стороны в обмен на наш кэш.
Никакие обещания, в особенности — личные обещания Януковича, не могут считаться кэшем. Он сам может потерять власть или отказаться от данных им гарантий. Слово дал — слово взял. При этом кидании на бабки Запад обеспечит ему полную безнаказанность. «Мы призываем Россию взвешенно подойти к урегулированию долга».
Более вероятен, впрочем, другой вариант. Что Янукович окажется там же, где и Тимошенко, и с той же формулировкой — за подписание наносящих вред Украине контрактов. Никакой способности и желания разрешить свой внутриполитический кризис он не проявил и его договоренности с Москвой могут оказаться частью грандиозного блефа политика, который уже потерял власть.
Газотранспортные сети, трубопроводы, стратегические предприятия и прочее так же не являются кэшем. Иностранные активы в любой момент могут быть национализированы. Жаль, что после смерти Уго Чавеса Путину не с кем об этом поговорить.
Вообще, любая договоренность, гарантом которой является «суверенная Украина», не является надежной. Украинскую политику мы видали, знаем.
Даже военная оккупация Украины войсками РФ (предположим в абсурдную шутку, что Янукович тайком согласился на это) — не кэш. Сегодня её подписывают, завтра собирается совет НАТО и требует от РФ немедленно убраться.
Кэшем является только смена суверенной принадлежности ряда территорий. Но, разумеется, Янукович не будет и не может отдавать территории. Об этом не может быть и речи.
Другими словами, у Януковича кэша в обмен на наш кэш нет.
Да и его самого нет: президент, у которого на главной площади страны баррикады — не субъект.
Именно поэтому спасать Януковича как президента единой Украины с точки зрения стратегических интересов России (насколько с ними совпадают интересы российской элиты — это отдельный вопрос) — бессмыслица.
Единственный легальный сценарий смены территориальной принадлежности, существующий в сегодняшнем мире — это сепаратистские движения, выступающие за независимость или за воссоединение своей области с территорией, где проживает большинство нации.
У России были неплохие шансы добиться такого добровольного переподчинения, которые были ею в значительной степени упущены. Надо было еще в 2004 начинать серьезно работать на местах. Однако вместо этого поставили на Януковича, в надежде выиграть «всю Украину» (заведомо нереальное желание).
Придя к власти и начав реализовывать единственно возможную для президента единой Украины линию, Янукович стал последовательно уничтожать пророссийские силы на Востоке. Одновременно с этим продолжилась культурная и психологическая галицизация Украины как целого — начался подъем партии «Свобода», занявшей место претендовавшей на роль общеукраинского политика Тимошенко, началась, причем именно усилиями партии Януковича, подогреваться евроинтеграционная истерия. Одновременно с не самыми позитивными процессами, снижающими привлекательность России для граждан Украины и падением уровня постсоветской ностальгии, это приведет к тому, что через 10 лет апеллировать на Украине будет просто не к кому.
Повторится в мягкой форме эффект «Талергофа», когда геноцид австрийцами галицийских русофилов привел во многом прорусски настроенную Галичину в лагерь крайней русофобии. Через концлагерь Талергоф с 4 сентября 1914 года до 10 мая 1917 года прошло 20 тысяч пророссийски настроенных галичан и буковинцев (включая даже греко-католических священников). Только в первые полтора года погибло около 3 тысяч заключённых.