На эту революцию Новороссии майданная Украина нашла в итоге единственно возможный для неё ответ — эскалация самого беспощадного, самого жестокого и циничного насилия. Датой окончания революции может считаться 2 мая — зверская расправа украинских радикалов при попустительстве милиции с протестующими против хунты жителями Одессы. Трагедия Куликова Поля и Дома профсоюзов, пепел сожженных там людей, всегда будут стучать в наши сердца.
Первые месяцы «Русской весны» проходили под знаком прозвучавшего со стороны России твердого обещания — если каратели посмеют поднять руку на мирных граждан, то Россия вмешается, придет и покарает карателей. Эта гарантия придавала уверенность жителям Одессы, когда они шли протестовать против хунты, жителям Славянска, когда они с радостью встретили в своем городе еще небольшую тогда группу Стрелкова, жителям Луганска и Донецка, решившимся на политический переворот, на то, чтобы сбросить тризуб и поднять российский флаг, бывший первым флагом восстания.
Увы, эта гарантия была, как бы сказали юристы, «кассирована». Те силы в России, для которых интеграция в западную элиту и западные экономические процессы была гораздо важнее, чем братство русских, затормозили, а затем и вовсе сняли с повестки дня оказание российской помощи. Сотни платных блогеров, микроблогеров, микроцефалоблогеров, политических и экономических экспертов, шоу-звезд в течение нескольких месяцев повторяли как роботы скандирования, сочиняемые для них в каком-то политическом штабе, убеждая власть и общество стать предателями. Сперва стало казаться, что решимость России ослабела, а политическая воля утеряна. Затем, когда невероятная жестокость в Одессе не встретила ничего, кроме словесного осуждения, стало понятно, что официальной и открытой помощи от Российской Федерации не последует. Что если и есть какая-то надежда, так только на самооборону Донбасса, на создаваемую по призыву Стрелкова армию, которая сможет сражаться с карателями.
В четвертом разделе собраны тексты, относящиеся к самому трудному и трагическому периоду восстания, к продолжающейся и по сей день Донбасской войне. Горстка ополченцев противостоит всей мощи армии Украины, превращающейся из сброда нетрезвых оборванцев в безжалостную машину убийства. Терпя позорные поражения в полевой и диверсионной войне, украинские каратели выбрали тактику террора — массированных обстрелов жилых кварталов городов. Фактически жители Донбасса были взяты в заложники деятелями так называемой «антитеррористической операции», применявшими классические террористические методы.
Бесконечное превосходство технического потенциала и изобилие набранного насильственными мобилизациями человеческого ресурса позволяло украинской стороне бросать огромные массы людей и техники в самоубийственные авантюристические прорывы. Украина несла огромные потери, но малочисленное ополчение просто сминали оснащенные танками и артиллерией орды.
Тем временем в Москве главные усилия тратились не на то, чтобы помочь русскому ополчению, а на то, чтобы, с одной стороны, убедить общественное мнение, что никому помогать не нужно, что социально близким для России является Порошенко и его олигархат. А с другой — что на самом деле помощь активно идет, беспокоиться не о чем, упрекнуть Кремль не в чем — мы помогаем по полной, только тайно. Эта кампания двойной дезинформации и выдачи желаемого за действительное, на фоне гибнущих детей Донбасса — одна из самых позорных страниц в истории нашего общества.
Однако именно из недр русского общества вышла и та сила, которая оказала и оказывает реальную помощь ополчению. На Донбасс отправились, повинуясь зову сердца, сотни добровольцев из России. Неравнодушные люди собирали и собирают огромное количество помощи — от лекарств и продовольствия до доступного военного снаряжения. Огромное число людей выполняло и выполняет функцию бесплатных информаторов, пропагандистов и агитаторов. Без преувеличения можно сказать, что в эти месяцы русские почувствовали себя единой нацией, живущей единым сердцем и единой борьбой. Все персоны и политические силы, открыто вставшие на сторону карателей или бившие восставшему Донбассу в спину оказались, по сути, социальными маргиналами, презираемыми и поносимыми. Трансформация русского общества под влиянием Донбасской войны, появление Внутреннего Донбасса, — это самый примечательный политический факт нашей эпохи.
Я первоначально хотел назвать этот раздел «цена страха», поскольку страх имеет свою цену и она была высока и весьма предсказуема (во всяком случае, читатель обнаружит у меня в статьях множества предсказаний, хотя я далеко не Нострадамус). Всё произошло строго по формуле Уинстона Черчилля — нация решившая избежать войны ценой позора получит и позор, и войну. Запад отнюдь не был намерен прощать России воссоединение Крыма и хотя бы подобие непокорности в вопросе Донбасса. Последовали всё новые ультиматумы и унижения, всё новые требования уступок, потерявшие после провокации с «Боингом» всякое чувство меры. Не сделав на Донбассе ничего, Россия получила ровно те же санкции, которые она получила бы за полноформатную интервенцию на Украину и воссоединение с нами Новороссии. В итоге Россия вынуждена была все же вступить в торгово-санкционную войну, но с потерей темпа и в гораздо менее благоприятных условиях.