Командир достал футляр и добросовестно проделал все полагающиеся манипуляции. Выдув начмокавшийся в процессе раскуривания дым, приоткрыл люк и повернулся к заместителю.
– Иванов, по-лейтенантски мыслишь.
– Почему?
– Как думаешь, почему мы работаем, когда на базе никого нет, кроме этой новой негры?
– А… Разве?
– Не, Иванов, ты меня удивляешь. Ты по сторонам-то смотришь, нет? Ни Сатила, ни Биг Босса Эбрахэмсона, одна эта обезьяна, которая ни в зуб ногой.
– Ну, у Сатила контракт кончился…
– Хоть это знаешь… – хмыкнул Командир. – Иванов, учись не верить в совпадения, а то как-нибудь совпадет, что тебе дадут подержать как раз тот кусок дерьма, который только что где-то спиздили.
– Командир, растолкуйте, пожалста…
– Наш супермегабосс Коэн сблатовал Сатила на этот заказ. Сатил раскрутил Эба. Из тех полутора лепех, которые упали на счет нашей славной конторы, десятинка четко уйдет ему на прибавку к пенсии. Что он там Эбу отпилит – это уже ихнее дело. Причем через год ты снова будешь делать эту работу, вот посмотришь.
– Блин, сто пятьдесят штук…
– А ху ли думал. И сам он чист, как стеклышко – мало того, что мы с тобой сами виноваты, едва вонючкам в плен не попали, так его еще и на базе не было, когда нас тут славная US Army выручала.
– И Эб тоже слинял, что если че не так – …
– Конечно. Причем не сам, взял такой, сел в вертолет и уехал, его вызвали, все чин-чинарем.
– Н-да. Если че – у негры капуста летная[28], а они в шоколаде.
– Еп, до чего ты умный, Иванов. И заметь – если че, то они просто коррупционеры, а ты – военный преступник. Милошевич, бля.
Иванов замолчал, мрачно глядя на приближающуюся деревню, которую он зачистил сегодняшним утром.
На поле с результатами смотреть не пошли. Остановились у перевернутых кузовов, где подчиненные эстонца Томаса приготовили съемочную площадку.
– Иванов, ты, главное, умничать не пытайся. Не повторяй текст слово в слово; он так, чтоб ты не путался.
– Понял. А они в курсе, командир?
– Кто?
– Ну, телевизионщики.
– За че в курсе, я не понял?
– Ну, что снимать будут. Что балет здесь, а не… фактическое.
– Бля, Иванов, че ты какие-то абстракции разводишь.
– Да я думаю, что, если дотошный попадется, как быть? Ну, выспрашивать там начнет, детали всякие?
– Да не ссы, капустин – рассмеялся Командир. – Мы тут все ориентированы на что? На результат. Не трясись, ниче никто выспрашивать не станет. Помни: прямо сейчас, пока я тебя инструктирую, того тоже инструктируют. Летят они сейчас, и молодой дурак у старого спрашивает – а как то, а как се, а вдруг че-то не то ляпнут. А старый его успокаивает – не ссы, говорит, мы тут все одно дело делаем… Короче, расслабься. Посмотри вон лучше, как чухна работает – художник, епть…
Парни из третьего платуна[29] действительно постарались – картина получилась что надо. Из всех трупов выбрали те, чье лицо застыло в наиболее хищном оскале. Камуфляж, накрученные патронные ленты, старые зашорканные АК в окостенелых пальцах. Не знал бы – сам бы поверил. Главное, деталей не рассмотреть – тела уже наполовину занесены легким сухим снежком.
– Во, кстати, морды им обмети, чтоб видно было.
Иванов надрал с березы веток и как раз заканчивал, когда послышался фурх-фурх-фурх приближающегося вертолета. Пыхнуло оранжевым – командир воткнул в снег фальшфейер, обозначая место посадки.
Из плотной облачности вывалилось черное тело армейского коптера, Иванов впервые видел такой здоровый. Растрепав грязно-оранжевый шлейф, бокастый вертолет тяжко опустился на неровную землю. Из вихря поднятого снега выскочили фигуры в очень дорогой амуниции, это безошибочно чувствовалось даже на расстоянии и через поднятую винтами снежную бурю. Парни выскочили удивительно легко, чувствовалось, что развертывание на посадке выдрочено у них до того состояния, когда автоматизм остался где-то далеко позади. Стремительно скользя над снегом, бойцы занимали места в ордере и падали на колено, настороженно щупая прицелами FAMASов кружащую над мерзлой землей поземку.
– Во, бля, дают! – крикнул Командир, пятясь от поднятого вертолетом вихря.
– Чо?
– Балет, говорю, смотри какой! Как пацаны свое бабло отрабатывают! Щас эти тащатся сидят, согласен?
– Точно, Командир!
Из приоткрывшейся щели на снег выскочил здоровенный мужик, неторопливо оглядел своих, поглядел на тактический планшет и сунул его в карман. Пошел к Командиру.