Выбор пал на Панича, имевшего авторитет и обширные связи в уголовном мире, авантюриста, чей «послужной список» включал в себя половину предусмотренных Уголовным кодексом статей — от экономических преступлений до убийств.
Салыков был осторожен и по-восточному хитер. Внедрившись в лагерную среду, капитан-экономист стал исподволь муссировать возможность раскрутки крупного дела на якобы брошенной властями таежной территории вдали от людских [лаз. Реальности такой затеи способствовала общая неразбериха «перестроечного периода» в стране. При этом сам он не только ни на что не претендовал, но и подвел Панича к авторству идеи, да так ловко, что тот возомнил себя Кампанеллой и стал продумывать план построения Города Солнца, еще не освободившись из ИТУ. Салыкову оставалось направлять его в нужное русло, опираясь на план руководства и полученные в институте знания. Никто и сегодня не мог бы убедить отпетого «пахана», что десять лет он исправно служил тем, кто, как он считал, служит ему.
Привозя Паничу новости из Москвы (в хорошо откорректированном виде), он узнавал от своих агентов о делах в Краснодольске. Одним из этих агентов был выученик Салыкова Зарицкий: следуя избранной в отношении «авторитета» тактике, тот также не стремился разуверять Панина в том, что является его покорным слугой и своей стремительной карьерой обязан его всемогуществу.
Тактика себя оправдала: на откровенный альянс с полковниками Панич никогда бы не пошел, да и вербовать, а тем более подминать его не было необходимости.
…В половине третьего ночи на аэродроме Салыкова встретил «УАЗ» военной контрразведки и доставил в небольшую ведомственную гостиницу. Здесь его ждал Зарицкий.
— Вчера Генерал встречался с Премьером, — сообщил Салыков, усевшись в глубокое кожаное кресло. — Меня в подробности их встречи не посвящали, но, судя по всему, прошла она плохо.
— Судя по чему? — уточнил Зарицкий.
В отношении Салыкова он был сдержан. Самодовольный, обласканный начальством, часто выезжающий за границу полковник вызывал в нем зависть, Зарицкий считал себя нисколько не глупее, но вынужден был сидеть в захолустном Краснодольске без перспективы когда-нибудь выбраться — если не атташе при каком-то посольстве, так хотя бы в столицу. Роль подручного мафиози ему порядком осточертела, все чаще хотелось придушить зарвавшегося старика. Между тем в Москве о нем словно забыли, а Панич набирал обороты.
— Судя по тому, что отдан приказ эвакуировать базу, — говорил Салыков медленно, весомо, предвкушая реакцию Зарицкого.
Известие прозвучало громом с ясного неба.
— Что?!
— Золотой запас, образцы редкозема, готовую продукцию — «снег» и оружие — вывезти двумя «АНами» в Воронеж, — с ленцой продолжал Салыков, давая понять, что все это — дела московские, обсуждению не подлежат и Зарицкого вообще не касаются.
В Воронеже спецподразделение войск госбезопасности поддерживало в запасном режиме объект «База-2», по документам давно прекративший существование. Так же, как Уральск-12, эта территория (бывшее правительственное бомбоубежище) была засекречена и находилась в ведении российского представительства Консорциума.
— А люди?
— Нужные люди будут эвакуированы, — все так же нехотя ответил Салыков, сделав ударение на слове «нужные». О том, что будет с остальными, он распространяться не стал, но Зарицкий был в курсе регламента аварийной ситуации: часть «рабов» сдадут в ИТУ, часть вывезут в различные регионы, кого-то оставят в тайге навсегда. Искать никто никого не будет: этих людей давно уже не было в списках живых.
— Старик уже знает? — спросил Зарицкий и тут же осекся, поняв, что сморозил непростительную глупость.
— Теперь о старике. В последнее время он наломал слишком много дров. По его вине с «базы» исчезло несколько ампул с осмием и порядка двадцати килограммов скандия. Вояж его головорезов в Беларусь привел к тому, что по распоряжению премьера в регион направлена…
— Я знаю. Вчера через Судьина мне удалось утвердить в составе их бригады свою опергруппу.
— Это неплохо, — удовлетворенно кивнул Салыков. — Но так или иначе, старик повел себя безграмотно. В результате премьеру удалось нащупать и перекрыть каналы Консорциума. О «базе» знают уже те, кому не следует. Отдавать бригаду генеральный отказался — чувствует поддержку премьера.
Сердце Зарицкого учащенно забилось, догадка о лучших для себя переменах опередила слова Салыкова:
— Старика нужно ликвидировать, Игнат. Но так, чтобы ни одна собака не смогла доказать, что наши с ним пути пересекались.
Несмотря на прорвавшиеся вдруг нотки дружелюбия, Зарицкий не спешил щелкнуть каблуками. Устранить старика было делом нехитрым — его телохранитель Медведь давно раскусил механику поступления денег и уже понял, что его босс не вечен. Неудавшаяся операция по ликвидации Кожухова (кто мог предвидеть, что его телохранитель Земцов окажется профессионалом?) привела Панича в бешенство, его угрозы в адрес Медведя, упустившего Кожухова, стали критической точкой в их отношениях, Зарицкий вовремя оказался рядом с Медведем, поддержал его и вскоре уже получил от него информацию о делах Панича, которые тот провернул без согласования с Консорциумом. Еще недавно Зарицкого утешало обещанное ему место Судьина (начальнику оставалось полгода до отставки), теперь же подворачивался случай получить больше.