Эх, жалко, сдохли падлы, — скрипнул зубами парнишка, успевший в свои годы понять, что никаких прощений не бывает, ни за что.
Я бы вас без ножа разорвал, руками, сука… И это все вы, вы, бляди, все из-за вас!
Хозяйка явно почувствовал Серегин взгляд, и несколько раз попытался рассмотреть что-то во тьме, окружающей небольшой костерок, на котором светится алым тире так и не пригодившийся Ахмету шомпол.
А вот, когда зачистка?! Как вы нас, суки?! Как, блядь, тараканов, сука, как тараканов.
Сережик, содрогаясь, вспомнил, как с неба упало что-то непонятное, жгущее и выворачивающее наизнанку. Ошалев от боли, ржавой кочергой размешивающей мозги в черепе, Сережик тогда не удержался на краю воздуховода, ведущего в огромный гулкий бункер опилосборника, и рухнул в его пыльное нутро, едва не размозжив голову о собственную казну.
Прочихавшись и очистив глаза, он заметил, что боль, сбившая его вниз, скачкообразно усиливается, стоит ему покинуть область, равноудаленную от краев и центра. Это, в общем, его и спасло — сумей он преодолеть боль и выбраться, его бы прикончил не выстрел, так газ: население Базара потребовало большого расхода, и зачистка плотно нашпиговала здание шашками. Поздним утром следующего дня, практически днем, он впервые решился пошуметь и вылез из циклона. Мертвая, невозможная тишина сразу подтянула желудок к горлу; он еще не умел принимать решения автоматически, и это спасло его во второй раз. Инстинктивно обходя свою кафушку, Сережик двинулся по пустому базарному залу в сторону главного входа, то и дело замирая и прислушиваясь. Толкнув дверь в вестибюль, он тотчас зажмурился, пытаясь выкинуть из головы маячащую перед глазами картинку, и ринулся к дверям.
Оскальзываясь на сплошном ковре неокоченевших еще мертвецов, он несколько раз поверхностно хапнул отравы, и с раздирающимися легкими вышиб незапертую дверь. Даже этой малости хватило на несколько дней, проведенных им в бреду от разламывающей голову боли в самом дальнем сарае Базара, но потом жирнеющий смрад выгнал его и оттуда.
А потом пришли чужие… Сережик исжевал себе тогда все губы, бессильно глядя, как чужаки дербанят его наследство. И все из-за этих ублюдков, сломавших жизнь уже по второму разу! Кишки им, пидарасам, выпускать надо, а не беседовать!
Че он, сколько можно лясы точить! Резать эту мразь давно пора!
— Сереж, у тебя там ниче не горит? — отвлекся от беседы с хозяйкой Ахмет: парня пора было немного одернуть, больно уж разогнал сам себя, аж запекло с его стороны.
Сука, да он че, в башке у меня сидит, гад старый?! — молча сорвавшись, дунул вверх по лестнице Сережик, коря себя за разгильдяйство — на подолах курток уже образовались поджаристые темные пятна.
Бля, вроде костерчик-то еле дышит, а вон че.
Куртки верхом еще парили, в то время как низ просох до соломенной пухлой легкости.
Ух ты, во добрые ватники-то! — по-детски легко отвлекся от мрачных воспоминаний парнишка. — А ну, че он еще там добыл.
Добычи хватало, одних сигарет три пачки; начатые, да из трех две-то всяко выйдет. Батончики из войскового рациона — стараясь не хрустеть, Сережик быстро набил рот одним из них, выпучив глаза от вязкой натуги в челюстях. Классные здоровые фонари, если раскрутить, то вываливается аж четыре здоровенных батарейки, таких же, как в их со Старым маленьких фонариках. Связка пластиковых хомутов — гуманные наручники.
Вы тут в плен кого-то брать собрались, да? — злорадно подумал Сережик. — А тут на тебе, облом. Встретили случайно Старого.
Крохотный серебристый брусочек с поролоновыми шариками на концах проводков. Это музыка, Сережик видел такие у богатых медных пацанов, заходивших пожрать вкусной стряпни Сан Иналыча. Вставив шарики в хлюпнувшие серой уши, Сережик тут же их выдернул и протер — потом, когда уши почищу. Большие складышки с прищепкой для пояса — здорово, все черные, в темноте не блеснет, не попалишься.
Интересно, а че это Старый их за хуй не считает? С поварешкой своей все ходит.
Сережик вспомнил, с каким пренебрежением Ахмет кидал их тогда в мешок, и тут же прицепил один к матерчатому натовскому ремню, стягивающему его щегольские серые штаны. Пистолеты. Так, это лучше не трогать. Протереть, сложить аккуратно, и все. Сережик тщательно перерыл кучу добычи, складывая обоймы рядом с глоками. Теперь ихние волыны посмотрим.