— Так, вроде, сербы всегда были за нас. Может их освободим?
— Обязательно освободим, но позже, вначале разберемся и текущими делами. Этого перевязал?
— Ага.
— Эх, попал ты парняга, ох попал!
Размахнувшись, что есть сил засадил ботинком по больной ноге пленному и тут же добавил ему второй удар в лицо, чтобы заглушить крик боли, готовый вырваться из его глотки.
— Молчать, сука! — зло прошипел в ухо пленного паренька. — Ели хоть слово не по делу вякнешь, я тебя отдам тому здоровому сербу, с чьей сестрой ты забавлялся. Понял? И только твое хорошее поведение и преданность мне поможет избежать этого!
— Я понял, все понял господин! Сделаю все как вы скажите!
— Быстро и четко рассказал, как работала ваша группа и что должно произойти дальше. Сколько вас всего и где остальные? Кто главарь и кого ты называл Хозяином?
— Сколько всего человек в группе я не знаю, меня самого сюда взяли недавно, Мехмед мой двоюродный дядя, он и привел в банду. Хозяин — это главарь, его зовут Ахмед, он бывший военный, у него несколько кораблей и команда больше ста человек, сейчас они где-то в море, на берегу осталось немного. А всего в отряде Ахмеда около тысячи вооруженных бандитов. Вчера Мехмед встречал небольшой катер, на котором было трое: один англичанин, молодой пацан и какой-то украинец. Англичанин рассказал, что следом идет его родственник с хорошим грузом на борту, и просил помочь ему, потому что тот наивный и доверчивый человек. Вот Мехмед и решил подзаработать и захватить груз. Этот пирс давно стоял заброшенным, Ахмед здесь держал рабов и часть груза перед перепродажей.
— Чей буксир?
— Эта посудина толстяка, который вас встречал, он должен Ахмеду денег и его семью держали в заложниках, пока родственники не соберут выкуп. Мехмед предложил ему подзаработать и сократить сумму выкупа. Тот согласился.
— Когда вернётся Ахмед?
— Я не знаю, но, наверное, скоро. Завтра-послезавтра в Синоп должен прибыть Визирь из Стамбула, он заберет Чёрного Генерала с собой. Тех людей, которых захватили с Генералом должны будут прилюдно казнить на площади, и под это дело местные торгаши организуют большое торговище — Базар. Ахмед привезет ходовой товар — славянских рабов, молодых блондинок Наташек.
— Сюда он заглянет?
— Конечно. У него есть еще две стоянки, но здесь сербы, которых он тоже захочет продать. Так, что сюда люди Ахмеда обязательно придут.
— Ясно. Буксир на ходу?
— Вроде да, но точно не знаю, топливные баки там пустые.
— У нас есть хороший товар: старинные сабли, автоматы и пистолеты из золота, медикаменты, швейцарские часы, дорогая одежда и прочее, кому все это можно продать?
— Много кому, но проще продать сербов. На них есть покупатель, который купил всех их соотечественников. Лучше продать сербов, за них можно взять хороший барыш. А можно сразу на горючку поменять, тот бей, который хотел купить сербов, он как раз топливом и торгует.
— Ай, молодец, видишь какой умный мальчик. На лету все схватывает. На держи за это таблетку, — я протянул ему упаковку с обезболивающим. — Кроме Ахмеда и его людей больше никто сюда не придет?
— Вроде нет, разве, что Мехмед с братьями может заглянуть, чтобы посмотреть какой куш мы взяли, но раньше обеда он не появится. Пока сменится, пока дома отдохнёт, только после обеда и появится.
— Есть куда перегнать наш сейнер, так, чтобы в глаза не бросался?
— Можно сразу к Бараку, это тот самый торговец топливом. Утром, как рассветет, выйдем в гавань и перегоним ваш сейнер к его причалу, свяжемся по рации, я с ним поговорю, — жадно разжевывая таблетки сказал парень. — Как мне к вам обращаться, Господин?
— Эфенди, — через плечо бросил я.
В свою очередь, имя пленника меня вовсе не интересовало. Зачем мне оно, если этого паренька в любом случае придётся скоро уничтожить.
Оставив раненого валяться на земле под присмотром керчанина, я вернулся обратно в двухэтажный барак. Убитых турок затащили на первый этаж и свалили в кучу в углу. Почему-то мужики выглядели какими-то грустными, чем-то встревоженными.
— Чего такое хмурые? — спросил я.
— Валеру убили, — огорошил меня Митяй.
— Как?! — опешил я. — Кто? Я не слышал никаких выстрелов.
— Видимо, когда турки ворвались и начали шмалять в разные стороны, одна пуля пробила стенку и прямиком Валерчику в сердце угодила. Вон он лежит, мы его шторкой прикрыли. Надо бы похоронить пацана. Хороший мужик был.