Рабочий кабинет магистра столичного Ордена карателей располагался здесь же, на территории резиденции, буквально в соседнем здании, до которого я тем не менее добирался гораздо дольше обычного. Проклятая слабость даже через две недели полностью не исчезла, поэтому идти приходилось с остановками. Медленно и аккуратно, пережидая приступы головокружения. А при виде встречных делать морду кирпичом и злобно зыркать по сторонам, чтобы народ не вздумал задавать вопросы.
Никто их и не задавал. Насколько я понял, мастер Шал был для коллег кем-то вроде персоны нон-грата. С ним никто не здоровался, о его делах никто и никогда не спрашивал. Его здоровьем интересовался лишь бывший наставник. И абсолютно никто, кроме юной магички, практикантов и слуг, не рискнул бы навестить его во время болезни. Мастер Шал всегда и везде, за очень редким исключением, работал один. Ни с кем не мог и не хотел уживаться. И он был единственным, кроме самого магистра, кто имел разрешение на проживание за пределами резиденции.
За это Шала, кстати, еще и презирали, совершенно незаслуженно считая любимчиком магистра Нэша. Но самому Шалу было на это плевать. Единственное, что его волновало, это чтобы его приказы выполнялись немедленно. И чтобы порученная ему работа была сделана хорошо.
В общем, до кабинета, расположенного на третьем этаже нужного мне здания, я добрался без приключений. У самой двери, правда, еще немного постоял, восстанавливая дыхание. Потом проверил тихо сидящую за пазухой нурру. Мысленно пробежался по своей новой личине. Выудил из памяти привычки прежнего хозяина. И, постучав в дверь трижды, распахнул тяжелую деревянную створку.
Магистр Нэш нашелся в левом углу большого, довольно скромно, но со вкусом обставленного кабинета. Когда Шал впервые его встретил, Нэшу было тридцать два. Сейчас же его возраст плавно приближался к шести десяткам. Однако, несмотря на возраст, почти полную потерю некогда роскошной шевелюры и располагающую к праздности должность, магистр до сих пор выглядел свежо, имел подтянутую фигуру, суровое, изборожденное морщинами лицо и обладал на редкость проницательным взглядом, который уперся в меня сразу, как только я переступил порог.
– Заходи, – без обиняков велел магистр Нэш, когда я характерным для Шала жестом наклонил голову. – Бери стул. Садись. Лесса Майена сказала, что говорить ты уже способен.
Я прокашлялся и едва слышно просипел:
– Так точно.
Говорить по-прежнему было трудно, горло быстро уставало, болело, и оттуда по-прежнему откашливалась всякая дрянь. Но в целом да, общаться я мог. Поэтому не стал возражать и спорить, а просто прихватил стоящий у стены стул, подтащил его к столу и, поставив напротив бывшего учителя, уселся.
Магистр окинул меня еще одним внимательным взглядом и, сложив изуродованные шрамами пальцы в замок, спокойно поинтересовался:
– Что скажешь?
Ну да. Никаких тебе «здравствуй», «как дела?», «как себя чувствуешь?» – сразу к делу. За это Шал и уважал бывшего наставника – тот никогда не делал лишних телодвижений, а все вопросы предпочитал решать быстро и наиболее эффективным способом.
Вопрос, правда, был с подвохом. Вроде бы и не относящийся ни к чему конкретному, но с учетом того, что я две недели провалялся на больничной койке, хотя ходить и говорить начал гораздо раньше, вопрос, в первую очередь, имел прямое отношение к карантину.
Я снова прокашлялся и с натугой выдавил:
– Как вы и говорили, мы упустили шайена.
– Нурр? – ничуть не удивился наставник. – Тот самый, что ушел от тебя уже дважды?
Я неохотно кивнул.
– Итоги рейда? – таким же ровным тоном осведомился магистр Нэш. – Вторая команда пришла слишком поздно, чтобы дать какие-то конкретные данные. Пятеро трупов, ты – полутруп, целая толпа вырвавшихся из смежных тоннелей некко и неопознанные останки на полу, от которых после воздействия тагоров ничего не осталось. Что ТЫ можешь мне сказать по этому поводу?
Я с трудом сдержал скептическую усмешку.
Если бы магистр Нэш не имел, как он утверждает, доподлинных сведений о произошедшем в тоннелях, ко мне пришли бы гораздо раньше и уже вытрясли душу, желая узнать, почему целая команда карателей оказалась не в силах за себя постоять. Но он знал. Если не все, то многое. Все же обучение карателей было достаточно разносторонним, из них… то есть из нас… готовили и убийц, и ведьмаков, и охотников, и следопытов. Многие, прежде чем наберутся опыта и осядут в городах, успевали, как Шал, порядком помотаться по свету в поисках шайенов, магически измененных тварей, а иногда и отступников-магов, в отношении которых каратели были вынуждены совмещать профессии ищеек и палачей.