Также на «Гагарине-3» производились супертяжёлые транспортники для перевозки грузов. Их иногда заказывали крупные промышленные компании, занимавшиеся полезными ископаемыми и оборудованием, а также колонизацией и окультуриванием планет, спутников и астероидов. Они перевозили почти всё, и особенно часто — воду и почву.
Макс увеличил изображение хабитата и при помощи поисковика нашёл цилиндр, где жил объект. Зелёный курсор указывал место, в котором он был зарегистрирован.
Макс вывел на бонус-экран досье. Эмиль-Антуан Вейгор, младший компаньон Вейгорских верфей, средний сын Жака Вейгора, нынешнего владельца компании. Тридцать четыре года, женат на Людмиле Панаевой, детей нет. Заведует созданной двенадцать лет назад дочерней компанией «Кибернетик Ltd», руководит разработкой искусственного интеллекта. Предположительно — для военных целей.
Макс поморщился. Ему, как и большинству жителей Солнечной системы, было неприятно вспоминать о боевых роботах последней большой войны — «Ксенофобах», ныне сохранившихся только в музеях и частных коллекциях. Это было вызвано одним эпизодом, имевшем место в конце войны. Группа «Ксенофобов» получила повреждения, в результате чего их компьютеры утратили параметры «свой-чужой» и стали считать врагами всех, кроме себя. С тех пор «Ксенофобы» стали чем-то вроде символа опасности, таящейся в искусственном разуме — как некогда им был голем, восставший против своего хозяина, раввина Лева.
Конечно, современные искусственные интеллекты не идут ни в какое сравнение с примитивными компьютерными мозгами «Ксенофобов», но традиционно боевых роботов с тех пор не производили. Хотя искусственные интеллекты управляли большинством кораблей, в том числе военными. Но считалось, что экипаж контролирует их.
Макс выключил проектор и достал из бара бутылку виски. Он не любил встроенных сифонов и динсботов-официантов. И когда оставался один, старался обходиться без них.
На Вейгора планировалось воздействовать деньгами. Так рекомендовали психологи, которые готовили Макса к этому полёту. У магната было всё, но собиравшие о нём сведения уверяли, что у Вейгора есть суеверие — он-де никогда не отказывается от выгодной сделки. Боится, что удача может отвернуться. Поистине у каждого свои причуды.
— Сигнал общей тревоги! — голос Айрис раздался неожиданно, так что Макс вздрогнул, расплескав виски.
— В чём дело, Айрис?! — он резко поднялся и бросился к стене, в которой находился встроенный шкаф со скафандром.
— В сорока восьми тысячах километров от нас обнаружен патрульный катер Федерации, — доложил бортовой компьютер. — Он движется в нашу сторону со скоростью одна восемнадцатая световой.
— Думаешь, он нас засёк? — спросил Макс, быстро надевая бронескафандр.
— Возможно.
— Приготовься к переходу в стерк-тоннель.
— Это даст нам фору всего в двенадцать тысяч километров, сэр.
— Поменяй направление. Запутай его, чёрт возьми! — Макс резким движением надел шлем и выбежал из каюты.
— После прыжка мы окажемся обесточены и беззащитны, — сообщила Айрис.
— Если эта железка нас догонит, никакое силовое поле не спасёт, потому что через несколько минут нам на хвост сядут ещё кораблей пять.
— Вы назвали железкой корабль, сэр? Должна заметить, что это довольно грубо, тем более что я тоже…
— Ты — бортовой компьютер, чёрт тебя возьми! И займись делом!
— Слушаюсь, сэр. Подготовка прыжка. Готовность — десять секунд. Начинаю отсчёт. Десять… девять…
Глава 15
На счёте «два» Макс влетел в рубку. Все были на местах. Рей Фолнер и Пшежиковский сидели перед монитором, на котором отображались цифры обратного отсчёта. Чувствовалась общая напряжённость. Предстоял решительный момент: ключевая миссия Республики могла закончиться в столкновении с кораблями Федерации.
— Один, — объявила Айрис. — Внимание: активирую стерк-деформаторы. До прыжка двадцать секунд.
Макс сел в своё кресло и пристегнулся.
— Мы будем беззащитны после прыжка, — проговорил Пшежиковский негромко, глядя на монитор, где цифры сменились аватаром бортового компьютера.
— Знаю, — отозвался Макс. — Айрис, где патрульный катер?
— В двадцати двух тысячах километров, сэр.
— Сколько осталось до прыжка?
— Двенадцать секунд, сэр.
— Хорошо. Где мы окажемся?
— На вертикали Марса. Я изменила курс, так что потом нам придётся дрейфовать к Фобосу.
— Сколько займёт восстановление?
— Около двух часов, сэр. Возможно, больше.