— А каковы наши потери?
— Смотря, что ты имеешь в виду, — коротышка сухо улыбнулся.
— Брось, Рей, ты меня понял, — Макс сделал серьёзное лицо. — Я действительно не предавал Республику.
— Ну, допустим, — Ангел побарабанил пальцами по скатерти. — В любом случае, это секретная информация.
— Я же не спрашиваю цифры.
— Большие.
— Не жалко терять корабли? Они ведь стоят кучу денег.
— Ты себе не представляешь, как жалко, — ответил Фолнер. — И какую именно кучу денег. Но что делать? Мы сражаемся не ради материальной выгоды. Духовный облик человечества для нас важнее. Это федералы считают каждый кредит.
— А ксены?
— А что с ними? — Ангел нахмурился.
Макс пожал плечами.
— Вдруг нападут?
Фолнер махнул рукой.
— Раз до сих пор не трогали, значит, и теперь в драку не полезут.
— Так ведь раньше и мы их артефакты не трогали.
— Переживут. Во всяком случае, пока они себя никак не проявляли.
— Возможно, они нанесут удар неожиданно.
— Слушай, Джон, если их технологии не превосходят наши, мы как-нибудь справимся. В конце концов, нас миллиарды, а их — горстка, уместившаяся на спутнике. А если их технологии нам не по зубам, то мы в любом случае бессильны. Так что нечего паниковать.
Макс обратил внимание, что снова стал привычным для Ангела «Джоном». Похоже, маску ему поносить ещё придётся.
— Да ты фаталист! — усмехнулся он. — Значит, плывём по течению и уповаем на лучшее?
— Именно.
— А вы что скажете, отец Маринэ? — обратился Макс к священнику.
— Безусловно, брат Рей прав, — жрец положил столовые приборы около тарелки и сцепил руки перед собой. — Раз мы пренебрегли предупреждением ксенов, теперь нет смысла идти на попятный. Если эти существа решат в ответ на наши действия проявить агрессию по отношению к Республике или человечеству в целом, то прекращение военных действий и даже подписание мира между нами и Федерацией их не остановит. Тем более, что мы не можем пойти на это, даже если бы и захотели: предложение о мире только даст Федерации возможность мобилизовать силы. Содружество никогда не согласится признать нашу независимость. Если же мы сдадимся, что в принципе невозможно, то Республику ждут такие репрессии, которых история ещё не знала. В том, что они последуют, сомневаться не приходится, поскольку перед нами пример Карательного корпуса, активно использовавшегося Федерацией для подавления мятежей и ликвидации мятежников. Думаю, вы знаете об этом не понаслышке, господин… Сеймор, — священник спокойно посмотрел Максу в глаза.
Рей Фолнер несколькими глотками допил сок и бросил в рот капсулу с нанороботами.
— Да, Джон, — сказал он, подзывая динсбота, чтобы тот убрал со стола. — Уверен, ты видел, как каратели расправляются с теми, кто попадает к ним в плен. Разве их арестовывают и судят? — он вопросительно уставился на Макса.
— Нет. Их уничтожают. На месте.
Отец Маринэ кивнул.
— И ты считаешь это правильным, верно? — спросил Рей Фолнер Макса.
Тот с деланным спокойствием пожал плечами.
— Этим занимается специальный отряд.
Ангел кивнул.
— Ну, да, чистильщики. Ты-то рук не марал, ты же стрелок. Но чистильщики входят в Карательный корпус, так что не отмазывайся от них.
— Мне не в чем оправдываться, — сказал Макс. — Я сражался с вооружёнными людьми, которые нарушили закон.
— Это верно, — вмешался отец Маринэ. — И перед законом ты чист, а в глазах общества и вовсе герой. Но как насчёт совести?
— Я не убивал пленных, — повторил Макс.
— А если бы тебе приказали?
— Я бы исполнил приказ, — ответил Макс, помолчав.
Он не понимал, к чему все эти расспросы, ведь республиканцам и так всё про него известно. Чего они добивались, что хотели услышать?
— Почему? — отец Маринэ даже подался вперёд.
— Потому что иначе меня уволили бы из армии, — ответил Макс.
— А для тебя так важно служить?
— Да.
— Почему?
Похоже, настало время откровений. Макс не видел причины скрывать свои мотивы, поэтому ответил:
— Для меня это единственный шанс выбраться из трущоб и… жить.
— Ты поступил в военную академию, чтобы выбраться с Земли? — спросил Рей Фолнер.
Макс кивнул.
— Но почему записался в Карательный корпус? У тебя ведь было много других возможностей.