— Кое-что изменилось. Их неплохо обучили, они умеют управлять энергией армирующей решётки. А мы используем новое оружие, основанное на ней. Оно потребляет много энергии, но даёт неплохие результаты. Поэтому каждый, кто умеет пользоваться трансакторами, на счету.
— Понятно. Ну, а Вейгор — вообще золотая рыбка, да?
— Именно так. Даже несмотря на то, что его завод уничтожен.
— Как так?!
— Федералам стало известно, что он перешёл на сторону Республики. Они пытались захватить верфи, но человек Вейгора взорвал их. Теперь семья Вейгора в заложниках у федералов.
— И как он к этому относится?
Рей Фолнер пожал плечами.
— Он не верит, что их казнят.
— Насчёт того, что федералы узнали о причастности Вейгора… я тут ни при чём, — на всякий случай сказал Макс.
Рей Фолнер равнодушно кивнул.
— Знаю. Корабли Федерации окружили «Гагарин-3» вскоре после того, как мы оттуда улетели. Они блокировали средства связи, так что Вейгора не смогли предупредить.
Все немного помолчали. Макс думал о том, что многое пропустил. Ситуация менялась в этот критический для человечества период очень быстро. Мятеж, восстание, бунт — эти слова потеряли актальность. Шла настоящая, полномасштабная война.
— Ну, что ж, — проговорил Фолнер, беря столовые приборы. — Давайте поедим. Политика политикой, а обед по расписанию.
Засуетились динсботы, засновали туда-сюда, принося различные блюда и напитки.
Глава 20
— Что происходит в Галактике? — поинтересовался через некоторое время Макс, кладя в рот капсулу с нанороботами, которые должны были очистить зубы от остатков пищи и бактерий.
Обед был почти закончен, и он решил, что пора поговорить.
Рей Фолнер сделал глоток сока и, утерев губы салфеткой, сказал:
— В ход пошли термояд и аннигиляционные бомбы. К счастью, их используют редко. Всё-таки никто не хочет повторения Армагеддона две тысячи четыреста двадцать третьего года, — Ангел посмотрел через стол на Макса. — На прошлой неделе нами захвачены Энцелад и Гиперион. Перевалочная база Федерации уничтожена. В газовых слоях Сатурна ещё остались разрозненные отряды федералов, сейчас их вылавливают.
— А каковы наши потери?
— Смотря, что ты имеешь в виду, — коротышка сухо улыбнулся.
— Брось, Рей, ты меня понял, — Макс сделал серьёзное лицо. — Я действительно не предавал Республику.
— Ну, допустим, — Ангел побарабанил пальцами по скатерти. — В любом случае, это секретная информация.
— Я же не спрашиваю цифры.
— Большие.
— Не жалко терять корабли? Они ведь стоят кучу денег.
— Ты себе не представляешь, как жалко, — ответил Фолнер. — И какую именно кучу денег. Но что делать? Мы сражаемся не ради материальной выгоды. Духовный облик человечества для нас важнее. Это федералы считают каждый кредит.
— А ксены?
— А что с ними? — Ангел нахмурился.
Макс пожал плечами.
— Вдруг нападут?
Фолнер махнул рукой.
— Раз до сих пор не трогали, значит, и теперь в драку не полезут.
— Так ведь раньше и мы их артефакты не трогали.
— Переживут. Во всяком случае, пока они себя никак не проявляли.
— Возможно, они нанесут удар неожиданно.
— Слушай, Джон, если их технологии не превосходят наши, мы как-нибудь справимся. В конце концов, нас миллиарды, а их — горстка, уместившаяся на спутнике. А если их технологии нам не по зубам, то мы в любом случае бессильны. Так что нечего паниковать.
Макс обратил внимание, что снова стал привычным для Ангела «Джоном». Похоже, маску ему поносить ещё придётся.
— Да ты фаталист! — усмехнулся он. — Значит, плывём по течению и уповаем на лучшее?
— Именно.
— А вы что скажете, отец Маринэ? — обратился Макс к священнику.
— Безусловно, брат Рей прав, — жрец положил столовые приборы около тарелки и сцепил руки перед собой. — Раз мы пренебрегли предупреждением ксенов, теперь нет смысла идти на попятный. Если эти существа решат в ответ на наши действия проявить агрессию по отношению к Республике или человечеству в целом, то прекращение военных действий и даже подписание мира между нами и Федерацией их не остановит. Тем более, что мы не можем пойти на это, даже если бы и захотели: предложение о мире только даст Федерации возможность мобилизовать силы. Содружество никогда не согласится признать нашу независимость. Если же мы сдадимся, что в принципе невозможно, то Республику ждут такие репрессии, которых история ещё не знала. В том, что они последуют, сомневаться не приходится, поскольку перед нами пример Карательного корпуса, активно использовавшегося Федерацией для подавления мятежей и ликвидации мятежников. Думаю, вы знаете об этом не понаслышке, господин… Сеймор, — священник спокойно посмотрел Максу в глаза.
Рей Фолнер несколькими глотками допил сок и бросил в рот капсулу с нанороботами.
— Да, Джон, — сказал он, подзывая динсбота, чтобы тот убрал со стола. — Уверен, ты видел, как каратели расправляются с теми, кто попадает к ним в плен. Разве их арестовывают и судят? — он вопросительно уставился на Макса.
— Нет. Их уничтожают. На месте.
Отец Маринэ кивнул.
— И ты считаешь это правильным, верно? — спросил Рей Фолнер Макса.
Тот с деланным спокойствием пожал плечами.
— Этим занимается специальный отряд.
Ангел кивнул.
— Ну, да, чистильщики. Ты-то рук не марал, ты же стрелок. Но чистильщики входят в Карательный корпус, так что не отмазывайся от них.
— Мне не в чем оправдываться, — сказал Макс. — Я сражался с вооружёнными людьми, которые нарушили закон.
— Это верно, — вмешался отец Маринэ. — И перед законом ты чист, а в глазах общества и вовсе герой. Но как насчёт совести?
— Я не убивал пленных, — повторил Макс.
— А если бы тебе приказали?
— Я бы исполнил приказ, — ответил Макс, помолчав.
Он не понимал, к чему все эти расспросы, ведь республиканцам и так всё про него известно. Чего они добивались, что хотели услышать?
— Почему? — отец Маринэ даже подался вперёд.
— Потому что иначе меня уволили бы из армии, — ответил Макс.
— А для тебя так важно служить?
— Да.
— Почему?
Похоже, настало время откровений. Макс не видел причины скрывать свои мотивы, поэтому ответил:
— Для меня это единственный шанс выбраться из трущоб и… жить.
— Ты поступил в военную академию, чтобы выбраться с Земли? — спросил Рей Фолнер.
Макс кивнул.
— Но почему записался в Карательный корпус? У тебя ведь было много других возможностей.
— Карательный корпус был практически единственной частью, участвующей в военных действиях. Только там можно было быстро пойти на повышение, получить чин и выйти на пенсию.
— И жить? — спросил Рей Фолнер.
— И жить, — подтвердил Макс несколько раздражённо. — Кто знал, что начнётся война, и карьеру можно будет сделать в любой армейской части...
— Значит, тебя в первую очередь интересуют деньги? — спросил отец Маринэ.
— Нет. Деньги — только средство. Я хочу стать независимым.
Рей Фолнер и отец Маринэ переглянулись.
— Тогда ты должен понимать, за что мы боремся, — проговорил священник.
— А я понимаю, — ответил Макс сухо.
— Скажи честно, Джон, — Фолнер поёрзал на стуле. — На чьей стороне твои симпатии? Я понимаю, что ты зол на нас и, вероятно, на меня лично, за то, что твою девушку держали в заложниках, но пойми: у нас не было выбора. Постарайся абстрагироваться от личных антипатий и скажи, на чьей ты стороне: Республики или Федерации?
— Было бы глупо с моей стороны ответить, что я верен Федерации, — усмехнулся Макс. — Я ведь у вас в плену.
— Не ёрничай! — серьёзно сказал Рей Фолнер. — Ну, так как?
— Федералы считают меня мятежником, — ответил Макс, немного помолчав. — Какой мне смысл поддерживать их? Даже если я докажу, что на самом деле являюсь Максом Аграновым, кто поверит, что я работал на Республику, будучи обманут? Меня казнят за измену, предварительно измочалив мозг в попытках узнать всё, что я знаю о Республике. Нет, Федерация — не та лошадь, на которую я бы поставил.