Собрав вещи (их было немного: пара костюмов, четыре смены нижнего белья, две коробки с обувью, пара свитеров, несколько рубашек, которые так и лежали не распакованными, кое-какая мелочь), Лео обвёл взглядом комнату, чтобы убедиться, что ничего не забыл (книги не в счёт — он оставил их до лучших времён, если, конечно, таковые наступят), вышел в коридор, запер дверь и направился к завхозу.
Он нашёл старика Ли в подсобке. Китаец, в защитных очках и с паяльником в руках, возился со сломанной рацией. Объяснив, что его мобилизуют, и сдав ключи от комнаты, Лео спустился на первый этаж. Там стояли несколько человек обслуживающего персонала: они пришли попрощаться с ним. Пожав им руки и выслушав тёплые слова, Лео направился к дожидавшемуся его глайдеру. Машина стояла на бетонированной площадке, распространяя запах машинного масла, очистителей и горячего металла. Лейтенант Динтер курил у короткого трапа. Увидев Лео, он затушил сигарету о борт глайдера и выбросил окурок. Лео кивнул ему и первым поднялся в машину. Лейтенант вошёл следом, нажал кнопку, убирающую трап, и захлопнул дверь.
— Куда мы летим? — спросил Лео, пристёгиваясь к креслу.
— На космодром О’Вильямс, сэр.
— Что ещё вы уполномочены мне сообщить?
— О вашем задании — ничего, сэр. Я должен только передать вам приказ и доставить в аэропорт, сэр.
Лео кивнул. Что ж, это в духе Чрезвычайного Отдела. Теперь он снова был полковником разведки, и пора было начинать думать по-старому.
Интересно, что могло понадобиться Федерации от старого вояки? Раз вызвали его, демобилизованного, значит, возникла нужда в человеке, не связанном с текущими делами и готовым отправиться на другой край Галактики. А поскольку его везут на космодром, выполнять задание придётся точно не на Марсе. Что ж, до космодрома О’Вильямс лететь не так долго — часа полтора, так что скоро всё выяснится. Чему-чему, а терпению Лео за годы службы в ЧО научился — кто угодно мог позавидовать. Как любил поговаривать его инструктор, светлая ему память, майор Абэндайя Китс, «Не пори горячку, малыш. Будет день — будет пища».
Глава 60
В пузатом аквариуме плавали маленькие шустрые рыбки, красные, с выпученными глазами. Лео силился вспомнить их название (оно вертелось на языке) и не мог. На дне стеклянного шара стоял средневековый замок с двумя остроконечными башнями, окружённый бурыми и синими водорослями. Размещённый в углу аквариума компрессор был замаскирован под большую морскую раковину, повёрнутую створками к стене. Из него стремительно вылетали мириады пузырьков.
— Вы должны убить этого человека, — сказал пожилой генерал-майор ЧО, протягивая Лео Антонио фотограмму мужчины лет тридцати, брюнета, с правильными чертами лица, ничем не примечательного. — Для этого вы немедленно отправляетесь на Уран. Дальнейшие инструкции получите во время перелёта.
Лео убрал карточку во внутренний карман кителя и щёлкнул каблуками.
— Желаю удачи, полковник, — генерал-майор рассеянно почесал щёку. — Надеюсь, вы понимаете, насколько это важно?
«Как бы не так! — подумал Лео с сарказмом. — Ни одна сволочь не разъяснила мне, по какому такому срочному делу меня вызвали», но вслух сказал:
— Так точно, сэр.
— Хорошо, — генерал-майор неопределённо махнул рукой. — Вы свободны.
Отдав честь, Лео вышел из кабинета.
— Я помогу вам собраться, — сказал молодой офицер в чёрной форме, поджидавший его в приёмной. — Вам понадобится снаряжение.
Лео просто кивнул, решив не торопить события и узнавать информацию по ходу её поступления — раз уж так угодно ЧО. По собственному опыту Лео знал, что лучше придерживаться установленных правил и не пытаться форсировать события. Следуя за офицером, он достал фотограмму и более внимательно разглядел человека. Голубые глаза с едва заметной сеточкой морщин в уголках, прямой нос, твёрдо сжатые губы. Кто он такой? Скажут ли Лео об этом, или этот мужчина останется для него безымянным «объектом»?
— Нам сюда, — проговорил офицер, останавливаясь возле двери с надписью «экипировочная».
Лео поспешно убрал фотограмму и кивнул. Офицер открыл замок ключ-картой и пропустил Лео вперёд.
Пологие горы тянулись с востока на запад, в их кромке золотились лучи восходящего солнца, а покуда хватало глаз простиралась равнина, выжженная термоядом.
Счётчик показывал критический для жизни уровень радиации. Поэтому Макс был в глухом скафандре. На груди находились два регулятора гравитации, позволявшие передвигаться по поверхности Урана, а на спине выступали аккумуляторы. К поясу были пристёгнуты десантный нож федеральной модели «бивень», плоская фляжка, герметичный подсумок и бластер в кобуре. Всё это скрывал длинный плащ цвета мокрого асфальта, отороченный искусственным мехом. На шее висел мультиреспиратор (на случай, если встретится оазис с атмосферой), а через плечо была перекинута сумка.
В двух шагах стоял двухместный байк-гравитант, побуревший от пыли. Тюнинговые дюз-пакеты для форсажа были явно от другой модели. Сбоку виднелся небольшой пулемёт, заправленная в него лента была перекинута через руль и уходила в подвешенный на другой стороне ящик.
Макс подошёл к глайдеру, сложил счётчик и убрал в хэч-бэк. Затянув ремни, похлопал ладонью по пластику. Потом сел и не спеша натянул алые перчатки. Несколько раз сжав и разжав ладони, он повернул пусковой ключ. Глайдер низко загудел и рывком поднялся на полметра в воздух. Макс включил навигатор. Курс указывал на северо-северо-восток. Лететь оставалось недели четыре — и это в лучшем случае.
После достопамятного обмена на Ио прошло чуть меньше года. За это время республиканцы сумели перебросить через стерк-тоннели часть флота к Земле, но их быстро отогнали к Венере, где и разразилось основное сражение. Многие корабли сепаратистов был уничтожены — им не удалось повторить прыжок и выйти из боя. Макс подозревал, что здесь не обошлось без помощи трансакции: для перехода по стерк-тоннелям требовалось много энергии, и военные редко тратили её на прыжки, поскольку после них корабль в течение некоторого времени оставался почти обесточенным и не мог сражаться и, тем более, совершать новые переходы. Очевидно, Республика предприняла попытку нанести решающий удар в сердце Федерации, но план провалился — защита Земли оказалась слишком серьёзной.
Однако перед тем, как уйти, флот сепаратистов сбросил на Венеру аннигиляционные бомбы — вероятно, предназначенные для Земли. Планета уцелела благодаря баллистической орбитальной защите, сбившей большинство бомб, но многие города и терраформированные участки были уничтожены. Орбита Венеры почти не изменилась — к счастью и для неё, и для соседних Меркурия и Земли. Но эта военная акция вызвала настоящую панику в Федерации. Верховный Поверенный почти неделю выступал по телевидению, заверяя население, что подобное больше не повторится, и клеймил вероломство сепаратистов.
После этого Федерация мобилизовала силы, до сих пор охранявшие рубежи Марса и Земли, и отбросила флот Республики к Урану, где разразилось масштабное сражение, в ходе которого почти две трети планеты были так или иначе выжжены, а из городов остались от силы пять, разбросанных на расстоянии тысяч километров друг от друга. Теперь там находились гарнизоны Федерации и Республики, время от времени нападавшие друг на друга с переменным успехом.
Значительная часть флота обеих сторон погибла, и противостоящие армии отошли для ремонта и пополнения. Республиканцы базировались на Нептуне и хабитатах его космического пространства, а федералы осели на отбитых у сепаратистов орбиталях и спутниках Сатурна.
Седов, хоть и обещал давным-давно найти способ обойти ограничение трансакторов, сделать этого не сумел. Не удалось это и федералам. Так что обе стороны сражались привычными методами, не получив никакого решающего преимущества, если не считать того, что республиканцы по-прежнему использовали трансакцию для блокировки вражеского пеленга и увеличения мощности силовых полей.