— Твою мать! — заорал в темноте Покровский, перекрывая вопли остальных.
Корабль ударился о планету, подскочил и рухнул на неё снова. Макса тряхнуло так, что голова едва не оторвалась. Правая стена рубки раскололась, и воздух ринулся наружу. Из повреждённой гидравлики повалил пар. Приборная доска неожиданно загорелась, осветив фигуры людей. Макс увидел искажённые ужасом лица священника и ребёнка. Через секунду на них отразилось действие вакуума: из глаз, носа и ушей хлынула кровь, кожа начала покрываться язвами и лопаться. Из неё сочилась вскипевшая лимфа.
Покровский первым отстегнулся и, схватив лазерную винтовку, бросился в образовавшуюся в корпусе трещину. Макс снял страховочный ремень, помог освободиться бившейся в истерике Хэлен и потащил женщину за собой. Перед ними выскочил один из штурмовиков (Макс не понял, кто именно), за ними — ещё один.
Покровский со всех ног бежал по каменистой пустыне. Истребителя нигде не было видно, но Макс не сомневался, что он вернётся. Укрыться было негде: ни гор, ни камней, ни ущелий — только гладкая поверхность, покрытая сеткой мелких трещин.
— Они погибли, да?! — Хэлен захлёбывалась слезами и едва стояла на ногах.
У неё был шок.
— Да! — Макс потащил её за собой, хотя сам не знал, что предпринять.
Похоже, шансов уцелеть у них не было.
— Куда мы?! — проревела Хэлен, спотыкаясь на каждом шагу.
— Понятия не имею! — честно признался Макс. — Бежим за Покровским, — он указал на стремительно удаляющуюся фигуру.
Второй десантник уже давно обогнал их, а третий, похоже, остался в перехватчике — должно быть, потерял сознание.
Оглянувшись, Макс увидел, что разбившийся корабль охвачен пламенем. Это означало, что скоро взорвётся реактор, и лучше в это время быть от него подальше. Их, конечно, всё равно накроет радиацией, но в скафандрах бояться нечего.
Оглядевшись по сторонам, Макс заметил на горизонте возвращающийся истребитель. Проклятье! Нужно было сразу вступить в бой! Как назло, спрятаться было негде. Куда бежал Покровский, было непонятно. Вероятно, его просто гнал страх. Макс остановился.
— Что такое?! — спросила Хэлен.
— Бежать бесполезно, — ответил Макс. — Нам конец!
— Почему?!
— Истребитель возвращается, — Макс указал на горизонт.
Женщина разрыдалась, повиснув на руке Макса.
— Я не хочу! — закричала она вдруг и бросилась прочь.
Макс не стал её задерживать. Теперь уже ничего не имело значения. Сейчас корабль пролетит над ними и сожжёт лазерами, смешав с каменистой почвой Урана. Макс сел на землю и закрыл глаза — он хотел отключиться, чтобы не почувствовать мгновенной боли. Но на этот раз погрузиться в транс было трудно — сознание было охвачено ужасом смерти и отказывалось покидать человека. Макс стиснул зубы, продолжая попытки, но с каждой секундой лишь всё больше ощущал страх.
«Стоп! — сказал он себе. — Я не хочу умереть вот так — охваченный паникой. Пусть будет больно — так даже лучше: я буду точно знать, что был жив до последнего мгновения».
Макс замер, стараясь расслабиться и ни о чём не думать. Но мысли крутились, как бешеные. Может, стоит вспомнить лучшие моменты своей жизни? Макс попробовал представить что-нибудь, но у него ничего не вышло: всё его сознание было заполнено первобытным ужасом перед неизбежной смертью. Тогда он снова стал пробовать погрузиться в транс, чтобы забыться, но и это у него получалось из рук вон плохо.
Макс не знал, сколько прошло времени, когда кто-то неожиданно похлопал его по плечу. Вздрогнув, он открыл глаза и увидел Покровского с винтовкой в руке. Чуть позади него стояли два штурмовика, один из которых поддерживал Хэлен.
— Что случилось? — проговорил Макс, осматриваясь.
Небо было чистое — никаких смертоносных машин!
— Хрен знает, — ответил Покровский. — Я обернулся и увидел золотую птицу. Она напала на истребитель и уничтожила его. Просто расстреляла в упор. Там валяются его обломки, — он указал на восток, и Макс увидел метрах в восьмистах чёрное облако дыма, расползающееся в вакууме.