— Дим, ты чего? — Я суетливо подбежал к миротворцу и усадил его на помост. — Ты это… отдохни, а я сейчас мигом за водой сбегаю — тебе водички попить надо.
— Не на… — вяло отмахнулся Дима, лицо его побледнело.
— Надо-надо!
Отсчет пошел, скоро наружные ворота закроются, л я еще должен навестить Врочека и загнать мотоцикл в шлюз.
Врочек лежал на дощатом полу КПП, сжимая в одной руке ключ, а во второй открытую флягу, рядом с которой разлилась лужа «Хиросимы». Удивительно, но он так вцепился в ключ, что мне пришлось изрядно попотеть, прежде чем я сумел добавить «кредитку» к той, что позаимствовал у Димы. Ломать Врочеку пальцы не хотелось, поэтому процедура заняла примерно минуту времени.
— Край, скорее! — донесся до меня крик Свана.
Врочек храпел и посапывал, Дима свернулся на помосте, как грудничок, а я бежал к мотоциклу, зная, что наружные ворота уже опускаются. Споткнувшись на ровном месте, я растянулся в полный рост, ободрав щеку о мелкий гравий. Выругавшись, вскочил. Шаг, еще, еще… И вот я в седле, обтянутом потертой кожей!
С бака подмигнула мне ощеренная пасть дракона. До шлюза полсотни метров, а зазор между плитой и порожком все меньше и меньше. Мотоцикл взревел и… заглох. Что за черт?!
— Скорее, Край!!
Я знал, что командир уже вытащил из чехла пульт и набирает смертельную для меня комбинацию, решив, что я намеренно загнал группу в ловушку, а сам дезертирую.
Еще одна попытка завести мотоцикл окончилась ничем. Плохо, очень плохо. Вчера я слишком многим наступил на больные мозоли: менты мечтают со мной пообщаться, байкеры тоже не прощают обид. Я убил скупщицу краденого и сжег ее дом, что не прибавило мне популярности среди бандитов и мародеров. На гражданке кто-нибудь из моих доброжелателей обязательно достанет меня, только в Зоне есть шанс на спасение. И при всем при этом мотоцикл не заводится, ворота опускаются и командир уже подписал мне смертный приговор!
Судьба вновь играет со мной в русскую рулетку.
— Край! — услышал я рык Ворона. — Давай!!!
Словно по его велению, самурайский агрегат очнулся. Протектор швырнул назад облако гравия и пыли. Байк сорвался с места, в секунды преодолев расстояние до шлюза.
В последнее мгновение, сообразив, что бронеплита опустилась слишком низко и столкновения не избежать, я сумел завалить мотоцикл на бок. По инерции его протащило под опускающейся многотонной громадиной, а вместе с ним и меня — уж я-то крепко вцепился в руль, чтоб не остаться снаружи.
Оказавшись в шлюзе, я отпустил руль и, кувыркаясь к стене справа, взмолился Хозяевам, чтобы байк затормозил сам по себе, а не врезался в другой мотоцикл. Только взрыва в замкнутом пространстве и не хватало ко всем моим бедам.
Голова кружилась, в глазах плыло. Но, встав на колени, я сумел разглядеть, что Душан откатил свой «юпитер» в сторону и переднее колесо «ямахи» лишь слегка зацепило коляску.
Я поднялся в полный рост, покачнулся. В этот момент ворота закрылись, громко чмокнули резиновые уплотнители.
Дело сделано. Без ключей здесь никто не пройдет. Если кто-то кинется в погоню за нами, ему придется мчать к одиннадцатому посту. А это добрый гак в десять километров. Между номерами двенадцатым и одиннадцатым есть еще пост одиннадцать дробь два, но он не оборудован проходом в Зону, так что ловить там совершенно нечего. И вроде бы пустяк: какие-то километры. По шоссе доехать — раз плюнуть. А вот по Зоне…
Преследователям придется изрядно попотеть, чтобы назначить свидание группе Свана.
Глава 8
ШУТНИКИ
— По сведениям Кажана, — прищурился командир, глядя на экранчик ПДА, — караван сейчас находится между Янтарем и Дикими территориями. Аналитики подсчитали, что ему понадобится около десяти дней, чтобы дойти до Припяти.
Я хмыкнул. Надо же, аналитики. Знаем мы этих шутников. Сидит при штабе какой-нибудь срочник, недоучка с мехмата или физтеха, и с умным видом вешает офицерам лапшу. А сам при этом поглядывает на экран персоналки, дожидаясь, когда от него отстанут, чтоб он мог прогуляться по любимым порносайтам. В общем, дней пять на все, не больше.
— Десять? — округлил глаза Душан. Он вообще оказался на удивление наивным парнем. — У нас тоже десять, а потом голова бум?!
— Бум, — подтвердил Сван. — Так что рассиживаться не надо. Это вредно для здоровья.
Я отряхнулся, поднял мотоцикл и оседлал его. Рука привычно потянулась за стволом, которого на месте не оказалось. Я молча заскрежетал зубами, А ведь груш-ник обещал выдать оружие, как только мы окажемся в Зоне.
Ворота шлюза медленно поднимались, явив взорам моих спутников кусок колеи, по бокам и сверху огороженной колючкой. А вот дальше нет защиты: как хочешь, так и сражайся с местным зверьем. В нашем случае — руками и зубами, ибо командиру вожжа под конфедератку попала.
— Оружие?… — От волнения голос у меня охрип.
Ворон сидел на своем мотоцикле ни жив ни мертв.
Он отлично понимал, что хоть мы и у самого Периметра, где безопасней, чем у Припяти, а все равно подобны кускам говядины в мясорубке — кто захочет, тот и провернет ручку, мы не сумеем помешать.
— Из шлюза выедем, у схрона Кджана остановимся, там и… — затянул привычную песню Сван, но тут в щель между бронеплитой и землей метнулась юркая тушка, покрытая коричневатой шерстью, а за ней еще одна, и еще…
Тушканы — твари достаточно редкие, я лишь однажды сталкивался с ними раньше. Нам очень «повезло» нарваться на стаю прямо в шлюзе. По мне, лучше сцепиться со сворой слепых собак, чем с тушканами. Сколько их тут?…
Мелкий, не по размерам смелый тушкан, не дожидаясь поддержки сородичей, прыгнул на Эмира. Легкое тельце пролетело метра три, прежде чем вцепилось желтоватыми клыками в рукав трофейной куртки. Зверь утробно зарычал и, повиснув, принялся дергаться и извиваться. Эмиру повезло; байкерская кожа оказалась крепкой, иначе монстр вырвал бы из руки кусок мяса. Хвост тушкана, точно обрезок медной проволоки, хлестал воздух и пару раз зацепил лицо черногорца — рассек ему щеку, лоб и едва не вышиб глаз.
Прочие звери, которых собралось уже десятка два, окружили нас и изготовились к атаке.
Плита невыносимо медленно поднималась. Из-под нее вылез вожак — крупный, в холке не менее полуметра, на боках складки жира. Остановившись, он качнулся вверх-вниз на задних, будто подпружиненных лапах. Нос его нервно вздрогнул, по ощеренным клыкам потекла слюна — зверь почуял людскую кровь.
Каратели замерли, наблюдая за мутантами и надеясь, что авось пронесет. Только Сван, ругаясь сквозь зубы, возился с ремнями, которыми он закрепил на мотоцикле чехол с винтовкой.
Волок припал к земле и, подпрыгнув на месте, пронзительно заверещал — по его приказу мутанты тут же атаковали нас.
— Твою мечту! — Командир встретил прыгнувшего на него тушкана прикладом СВД. Зверю проломило череп, он упал, когти расцарапали почву в предсмертной агонии.
Оставив попытки стряхнуть с себя клыкастую тварь, Эмир вскочил с мотоцикла, положил на сиденье руку с вцепившимся в нее мутантом и навалился сверху. Кости зверька звонко хрустнули. Но даже мертвый мутант не разжал клыки. Так и повис на куртке черногорца.
Стоило Эмиру избавиться от одной напасти, как в тот же миг на спину ему запрыгнули сразу три тушкана. Эмир упал рядом с мотоциклом и принялся кататься с боку на бок, рассчитывая таким образом избавиться от зверья. И ему это удалось — двоих раздавил, третий отпрянул сам. Но черногорца тут же атаковали сразу пятеро монстров.
Не вставая с мотоцикла, я нанизал на нож тушкана, который решил позавтракать моим бедром. Еще одного я сбросил с плеча, он, приземлившись, прыгнул на меня вновь — и напоролся на острую сталь. Нож вошел в грудь мутанта и застрял.
Тушкан, еще живой, злобно щелкал клыками и пытался прокусить каблук моего ботинка, когда я, наступив на тварь, высвобождал лезвие.
Бронеплита ползла вверх со скоростью сонной улитки. Одно радовало: еще чуть-чуть, и можно будет под ней проехать.