— Иногда мне кажется, что погоны из Министерства обороны предлагали вовсе не ерунду. Не надо было строить Периметр. Надо было жахнуть сюда парой-тройкой нейтронных бомб. Чтоб вообще ничего живого не осталось. Может, когда-нибудь вояки так и сделают, но будет уже поздно, взрывы лишь создадут новых мутантов, таких жутких, что мне не хочется дожить до тех времен.
— Минут через двадцать мы наткнулись на окопы, вырытые много лет назад. Я слыхал об этих местах. Еще до второго взрыва здесь проходили совместные учения украинских инженерных войск и натовских спецов по оружию массового поражения. В те времена Украина еще собиралась вступить в Альянс и поддерживала с США дипломатические отношения.
— Отлично. — Сван был доволен, как кот, объевшийся сметаны. — Вот здесь мы и подождем караван. Пусть скорей подъезжает, милости просим.
Вы знаете, что такое траншеи и ходы сообщений? Если служили, ничего нового я вам не расскажу. Если нет, то два слова для прояснения обстановки необходимы. Траншеи так называемого полного профиля роют глубиной в полтора метра. По нормативам один куб земли один боец должен перелопатить за час. Ломаное расположение фасов, по пятнадцать метров в одном, дает шанс уцелеть хоть кому-то, если снаряд или граната угодит в соседний фас.
— Эмир, Душан, на разведку по левому фронту. В ответвления не сворачивайте, бейте всю дрянь, что встретится на пути. И живее! Одна нога тут, вторая здесь же. Выполнять!
Хоть братья и не служили в спецназе ГРУ, они на редкость четко реагировали на приказы майора. Вот и теперь без разговоров спрыгнули в траншею и помчались изучать расположение.
Конечно, за долгие годы края окопа кое-где обвалились, брустверы размыла вода, а от полутора метров глубины осталось дай боже две трети. Но все равно, это лучше, чем ничего.
Позиция располагалась на холме, который возвышался над нужной нам дорогой. Точнее, дорога одним флангом врезалась в уступ холма, а вторым проваливалась в глубокий кювет, заболоченный и густо поросший камышом.
Если верить карте, совсем рядом протекала небольшая речушка — безымянный приток Припяти. Речушку я в упор не замечал — от любопытного взора ее прикрывал частокол могучих ив. Деревья эти обходились без листьев — кроны им заменяли пучки «ржавых волос».
Гиблое место. Мне здесь сразу не понравилось. Почему — не знаю. Вроде и причин для подобной нелюбви не было вообще. Отличная ведь позиция. Сверху дорога как на ладони. Долби из автомата по всему, что движется, и только успевай менять магазины. И траншея готова: можно скрытно от противника перебраться на новое место, потому как сеть окопов разветвлена что твоя паутина. Из аномалий детектор Свана ловит только слабенькую «электру» метрах в ста северо-западнее. Не место, а рай земной. А вот не по душе, и все! И хоть ты тресни!
Прикрывая копошащихся внизу майора и Ворона, я подстрелил пару слепых собак и крикнул, чтоб их убрали, потому что трупы лежат на пути следования каравана. Как бы не демаскировали нас.
Сван приказал Ворону заняться собачками. Сталкер задрал голову вверх и пригрозил мне кулаком. Мол, я ж не мальчик, чтоб фигней страдать. Побурчав для приличия, он таки убрал тузиков с дороги.
А потом на асфальт выбралась семейка кабанов — хряк, мамочка и десяток поросят. Я секунд несколько сомневался, стрелять или нет. А вот Эмир, заметив опасность, не колебался. Его пластиковая «штаер» АУС (спасибо бабе Наде) исторгла из себя все тридцать пуль, что помещались в магазине. Хряк упал и засучил лапами. Пяток поросят порвало в клочья, остальные шмыгнули в кювет и спрятались в камышах. Овдовевшую мамашу шлепнул я.
Эх, столько мяса зря пропадает! Жаль, припять-кабанов нельзя употреблять в пищу. Или можно, но только один раз, ибо сильнейшее отравление с летальным исходом аппетиту не способствует.
Говорят, настоящий хохол за милую душу слопает сало от любой свиньи. Ну-ну. Говорят, козлов доят. Попробуйте откромсать себе на бутерброд кусок жира с загривка псевдоплоти, и вы сразу поймете, что это полнейшая ерунда.
Зато Ворон утверждает, что любое существо в Зоне съедобно, если его правильно приготовить. По вкусу — дрянь, но ведь не в том вопрос, верно?
Мне почему-то не хочется верить сталкеру. Воображение сразу рисует Ворона, который разделывает зом-бятину и жарит из отборных кусков шашлык. Кстати, где у человека ошеек?…
Семейку с асфальта убирали уже оба минера. Сам Ворон не справился бы с тушей кабана. Повезло еще, что самец оказался мелким — и центнера в нем не было. А то пришлось бы нам всем пыхтеть внизу.
— Где Душан? — спросил я, меняя магазин.
Надо будет с пользой провести время, оставшееся до встречи гостей, и нашпиговать пустые магазины патронами. Благо у нас этого добра два полных цинка.
— Да что-то нехорошо ему, — буркнул Эмир. — Прилег он.
— Ну-ну, — не удержался от комментария я.
Эмир зло взглянул на меня и отвернулся. Брат ведь, а я вот так пренебрежительно. «Впредь выбирайте выражения, товарищ Край!» — скомандовал я сам себе. И сам себе пообещал: «Есть выбирать выражения!»
— Ты, это… не переживай, все хорошо с ним будет.
Эмир прикурил и глубоко затянулся.
— Нет. Не будет. Он говорит, что из-за упыря с ним что-то не так. Мы когда на разведку ходили, его черным вырвало. И зубы еще… вываливаются… Два выпали. И глаза светлее стали…
Глаза? Я напрягся. Значит, мне не показалось. А то я уже подумал, что тронулся умом. В Зоне полно психов, и я не хочу быть одним из них. У меня и так проблем выше небоскребов…
Вскоре вернулись Сван и Ворон. Они выглядели уставшими, но довольными, как подростки, потерявшие девственность на родительской кровати. Это ж любимое развлечение сапиенсов — сделать подлянку другим сапиенсам. В нашем случае — установить на дороге противотанковые мины.
— Они не пройдут! — пообещал Ворон, сжав кулак и приподняв руку.
— Отличная работа! — похвалил сам себя майор.
— Кажется, дождь начинается, — заметил Эмир.
И он оказался прав.
Хорошо, что мы обнаружили отличный блиндаж. Недаром Сван отправил братьев в разведку. Без блиндажа никак, если учения совместные, — для натовских гостей расстарались по полной программе. В блиндаж мы и загнали транспорт с нехитрыми пожитками в колясках. Там же остался ночевать Душам. Это была его идея: мол, за техникой присмотреть надо. Никто не возражал.
Выглядел Душ а и все хуже и хуже. Пятна, поначалу едва заметные па бледном лице, потемнели и превратились в черные родинки размером с горошину. К тому же у него клочьями начали вылезать волосы. Его постоянно рвало.
Эмир не хотел бросать брата, но мне удалось убедить его, что с Душапом ничего не случится: блиндаж сухой, а значит, дождь не затопит укрытие.
— Эти блиндажи строили так, чтобы они защищали от светового излучения ядерного взрыва, — сказал я и понял, что аргумент прозвучал весомо. — Накаты из бревен в два слоя, глина, еще слой грунта. Потом железобетонная плита, то есть две плиты. На плитах уложена водоизоляция из рубероида, гудрона и смолы. Ну, и сверху опять земля.
Эмир кивнул. Я убедил его, не соврав ни на чуть. Блиндаж действительно построен на совесть. Я бы смело пересидел в нем выброс. Но мне не хотелось ночевать под одной крышей с Душаном. Интуиция подсказывала, что парень опасен. Поэтому, когда Сван назначил местом ночевки капитальный ДОТ в полусотне метров за первой траншеей, я не стал возражать.
Ворон и Сван удалились, а мне пришлось провести разъяснительную работу с Эмиром. Натянув куртки на головы, к ДОТу мы мчались уже под довольно крупными каплями.
Вы знаете, что такое ДОТ? ДОТ — это долговременная огневая точка. Тут главное слово «долговременная».
Вообще, ДОТы бывают разные. Бывают простенькие коробки из бетона с одной амбразурой для пулемета. А бывают в несколько этажей, зарытых глубоко в землю. Наш сделан для совместных учений, а значит, наверняка он простенький. То, что нужно, чтобы переждать ливень и скоротать ночь.