Я рожден был слабым по физическим параметрам, жалкая оболочка -- худые руки и ноги. Слабак — кличка, которой наделили в детстве. Андрей жил по соседству, всегда был другом, сколько себя помнил. Крупный в физическом плане часто защищал меня от нападок Карателей. Всегда-всегда подставлял плечо, сколько бы я не лез на рожон и не получал по лицу, Андрей вставал на мою защиту.
Надо мной смеялись, что хлюпик не достоин был родиться у такого отца, поэтому я поставил своей целью стать следующим замом, но поскольку физически был очень слаб мой гонор приносил слишком много бед. Приходил с проломанным черепом, с дырой в голове от удара камнем, с протертыми коленями, с прожженной губой от бычка сигареты. Мать постоянно рыдала, а отец лупил за то, что измывался над матерью. Она обнимала, целовала, ластилась, а я отталкивал ее, прогонял со своими розовыми соплями и шел пачкать кровью ванную комнату. Как же я удивился, когда примерно после двенадцати лет начал набирать мышечную массу, то ли дворовые драки с Карателями сделали свое дело, то ли гены отца. Я стал не только длинным, но и тело приобрело мощь.
Я начал медленно затмевать Андрея, заставил скрыться в своей тени, но друг был и рад. Чувствовал, как ему стало легче дышать. Из-за меня ему приходилось драться, переступать врожденный пацифизм. Андрей — добрейший души Каратель, которому надо было родиться человеком.
После смерти отца я добыл себе место зама в бою против Карателей округа. Пять лет крови и месива, я забыл, что такое спокойные (не трясущиеся от адреналина в крови руки), что такое ужин в семье и ночь любви. Бой, кровь, мясо — каждый день перед глазами.
После получения должности, я поставил цель в жизни — стать самым запоминающимся замом округа Приама. Самым главным Карателем в истории. Для этого я должен был получить доступ к Клейменным. И девчонка была необходима для результата. И теперь цель достигнута.
Какова следующая цель?
Когда Андрей заговорил в тишине салона автомобиля я молчал, что мне не присуще:
- Ты рад? - спросил друг, отвлекая от мыслей и воспоминаний о детстве.
Дворники на стекле прогоняли мощную метель на улице и вводили в состояние транса, монотонно двигаясь туда-сюда. Гипнотизировали или усыпляли.
- Ты рад? - повторил Андрей.
- Чему?
- Ты добыл доступ к их миру! Ты представь! Вау! - Андрей засмеялся и шарахнул двумя раскрытыми ладонями по кожаному рулю, с изображенным на нем ягуаром в прыжке.
Радости не было. Всякий раз как достигал очередной цели, появлялась глухая пустота.
- Это не моя заслуга. Люда. Люда продала душу «Клейменным» (дьяволу) в очередной раз.
- Все равно! - еще раз игриво стукнул ладонью Андрей по рулю. - Давай, что ли отметим сегодня? -- Андрей изучал меня сбоку с какой-то известной только ему целью. Пытался что-то найти во мне.
Я промолчал на предложение нажраться. Чтобы Андрей предложил выпить? Это очень странно и необычно, будто хотел меня развлечь или отвлечь. Только от чего? Я разве расстроен? Я же достиг очередной цели — узнал, где мир Клейменных. Я войду в историю....
- Ольгердовичу, когда скажешь?
- Какому Ольгердовичу? - резко вырвалось. Не смог сдержать собственную метель в душе, которая взяла вверх над телом и разумом. - Молчать! Никто не должен знать, кроме моих работников. Наместник тоже не должен знать! Я веду разговор с Ежом и никто не должен об этом догадываться! Запомни! - щелкнул друга по носу.
Мы ехали по пустой главной дороге округа. В темное время дня мирный народ спал или отдыхал в домах, но не Клейменные.
Чистые сугробы на обочинах привлекали внимание белизной. Андрей плавно сбавил скорость автомобиля, а я сквозь стекло наблюдал, как в небе на расстоянии трех метров от асфальта летала машина, как птица. Правда безвольная, тяжелая птица, которой управляли руки Клейменного (красивые, украшенные фиолетовым пламенем). Завораживающие прекрасные, могущественные руки. В подобные моменты замираешь перед их силой. Порой возникало естественное желание, живущее в нас с давних времен, преклонить колени перед великой силой. Но когда однотонная машина упала на стоявшего под ней Карателя, прикрывающего голову руками, желание поклониться исчезло.
- По идее, надо вызвать патруль, - заметил Андрей, отвернувшись от зрелища расплющенного под тяжестью машины Карателя.
- Надо, так надо... - скупо ответил, глядя на пятерых Клейменных, что-то обсуждавших возле упавшей машины.
Раскрыв дверцу, я вышел в холодную ночь Приама, с удовольствием вдыхая морозный воздух. Сняв куртку, швырнул ее обратно в машину и остался в одной футболке. Андрей, заметив бросок верхней одежды, удивленно прогнулся по салону в мою сторону, где была открыта пассажирская дверь.