Пока Илья говорил, то носом проводил по моей щеке, колол бородой и вызывал щекотку.
- Я в крови, весь избитый, а ты сожжённая живьем, но мы…- тихо поведал на ушко секрет и вновь уколол бородой. – Но мы на*бали весь мир!!!
Мы долго хихикали, обнимаясь возле шлагбаума, как два подельника, совершившие противоправное действие, довольные и ехидные.
Нашу идиллию вскоре нарушили. На плечо уселся Василий и громко каркнул на ухо, чем привлек внимание.
- У нас гости, - заметила.
Илья расслабил крепкое объятие, поглядел на мою ладонь, куда встал Ворон. На его лапке привязана бумажка с ленточкой.
- Это твой ответ? – спросила и только отвязала ленточку, как бумажка исчезла из моих пальцев. Василий, довольный выполненной задачей, расправил черные крылья и вспорхнул в воздух.
Илья сжал бумажку в кулаке и высоко поднял. Я рефлекторно подпрыгнула за своей добычей.
- Это мое! Почему? – еще раз постаралась дотянуться до заветной бумажки. Подпрыгнула на месте. Но сколько бы, как животинка, не прыгала, Гектор в последний момент убирал руку, а пальцами лишь сильнее сдавливал бумажку, будто там написано что-то очень плохое. Может оскорбительное, например, послал в далекие дали с моим предложением пообщаться?
- Отдай! – надулась. Но попыток допрыгнуть не оставляла, ладонями хваталась за его плечи и сигала вверх. – Написал что-то плохое?
- Я был не в себе…
После небольшой борьбы, когда Гектор едва не разорвал заветную бумажку, а я едва не начала хлюпать носом. Жалко ведь бумажку, и обидно, и просто плакать захотелось, и вообще последствия стресса. Глаза покрылись пленкой слез и уже почти заплакала.
- Стоять – не рыдать! – бумажку поспешно вернул мне на открытые ладони. – От твоих слез аж передергивает.
И тогда мне, покрасневшей и довольной, торжественно вручили свое сердце. В ответ я повисла на его шее и признавалась в любви. Ух, как накрыло нежностью, от кончиков пальцев на ногах до корней волос.
Пока пробило на эмоции я подарила ему много-много ласки и поцелуев. А Гектор великодушно принимал нежный порыв и еще успевал вставлять ехидные фразочки с подсказкой, где нужно поцеловать и где особенно болит после побоев.
***
Той ночью я вернулась к отцу в Питер, с Гектором договорились списаться через Василия, ну и по возможности встретиться завтра вечером или ночью. Я думаю, отец не станет противиться нашим отношениям. В конце концов, какая разница, какой именно Каратель?
В десять часов вечера граница Питера стояла на ушах, меня приветствовали, подобно чуду света. Папу с целым взводом Карателей встретила уже по дороге.
Я не поняла, что за паника?
Папа испуган. Чтобы папа был испуган, я не знаю, что должно произойти. Он переворот не побоялся осуществить, мир с легкостью перевернул, а сейчас волосы всклокочены, глаза затравленно сверкали в полутемноте ночного Питера.
- Папа? – удивленно вырвалось.
- Ты…ты где была? – родитель цепким взглядом осмотрел мой вид. И очевидно еще сильнее испугался. – Что случилось?
- Меня сожгли! – пожала равнодушно плечами.
Папа выглядит на тридцать, но ему сорок пять, я никогда не думала, что увижу, как полный здоровья мужчина схватится за грудь, где билось сердце, и начнет, как старый дед, причитать и охать.
И один за одним вопросы: «И как же так? И ох? И ах?»
Папа потрогал меня за плечи, волосы убрал с лица, поправил мой привычный беспорядок на голове. И столько искреннего беспокойства, что сердце екнуло в груди. Один раз стукнулось и напуганное сжалось. Больше не билось. В ушах противный писклявый звук, будто надоедливого комара. Голова закружилось, а на языке противная горечь разочарования.
Ясно… анализы совсем плохие и видно мне осталось недолго. Или, скорее… защипало в глазах от догадки: Катя соврала, чтобы успокоить на время. Все-таки тронул меня, тронул. Я озвучила, горько улыбаясь:
- Я поймала венерическую болезнь?
Возможно у отца немного проявились родительские чувства, когда дочь на грани гибели.
- Какую болезнь? - папа посерьезнел, встряхнул головой, словно прогонял серую непролазную дымку из головы. – Нет, все в порядке.
Улыбнулся моей левой щеке и, послюнявив палец, начал ее оттирать от грязи. Как будто мне пять лет. Он мне в пять лет так не делал! Я сама себе зеленкой мазала разбитые колени.
- Надо соблюдать меры предосторожности, не гуляй допоздна и нечего одной ходить по дорогам. Постой, тебя сожгли!?
В тот день на пути домой, отец лично провожал до домика и объявил, что скоро станет дедушкой. Я сначала подумала, что у меня брат или сестра, а у него(нее) будет ребенок, и от удивления открыла рот и так шла. Думала, отец уже не упадет ниже в моих глазах -- оказалось, мог упасть еще сильнее. Совсем низко-низко в преисподнюю.