– Марик, ты не темни. Чего ты все ходишь вокруг да около? Объясни мне лучше, что за дела. По какому пути мы пойдем?
– Я везу тебя к Зауру. Помнишь парня, который прошлой осенью перебивал номера на нашей трофейной "семерке"? – Марик звонко хлопнул ладонью по панели приборов. – Так вот, это именно он. Как я уже говорил, он едет в Киев, а потом в Москву, договариваться с тамошними бригадами угонщиков о покупке "темных" машин. Потом он перебьет номера, вернется сюда, сделает документы, с парой-тройкой ребят перегонит машины к нам и спокойненько продаст их, сделав на этом навар в двести-триста процентов.
Егор скривившись как от кислого сделал еще одну попытку образумить друга:
– Марик, а зачем нам впутываться в эти дела с крадеными машинами? Мы что, не можем заниматься чем-то нормальным?
– А чем? На базаре лифчиками торговать?
– Зачем ты передергиваешь? Почему сразу лифчиками торговать? Например, можно работать по водке или по тем же газовым плитам. Да мало ли нормальных дел.
– Блин, Егор, да не зацикливайся ты на водке или на газовых плитах. Нужно учиться мыслить шире. Ты посмотри – мы взяли в банке кредит, из него проплатим бригаде Уртая за две гарантии, твою и мою, отдадим Марату и Кесу их долю, потом отминусуем обналичку, расходы на жизнь – и половины денег уже нету. А отдавать-то надо весь кредит, да еще и с процентами. Поэтому ты пораскинь мозгами и не особо-то выступай со своими читоплюйскими принципами.
– Да я не и выступаю, просто не хочу лезть в эти дела.
– А когда ты с Кесом расстреливал бандюков на трассе, тех самых, которые хотели вас на деньги выставить, тогда ты о криминале не думал?
– Марик, тут совсем другой вопрос. Если бы мы тогда не стали отстреливаться, то потеряли бы все, да и нас они там всех положили бы.
– А если мы сейчас не найдем нормальный способ отбить бабки, то профукаем весь кредит. Нам тогда будет тоже не сладко, когда банк возьмет нас с тобой за задницу. Виталику его дядя, может быть, еще и даст поблажку, а вот нас с тобой, друг мой сердешный, отделают по полной. Подумай лучше об этом. К тому же я не говорю, что мы обязательно будем заниматься темными машинами. Ты пока просто присмотрись к этому делу, тем более, что Заур не против, ну а по ходу ищи там покупателей на часы. Если ты продашь их по хорошей цене, то нам темными делами, может быть, заниматься и не понадобится. Тут, братан, теперь все зависит от тебя.
– Ладно, я, конечно, поеду и присмотрюсь, но, честно говоря, не по душе мне все это. Кстати, а ты что, хочешь, чтобы я забрал с собой сразу всю партию часов? Не рискованно ли таскаться не пойми где вместе со всем товаром?
– Нет, конечно. Возьмешь с собой десять-пятнадцать штук как образцы, а потом, если появятся реальные покупатели, то я их тебе привезу, сколько понадобится. Если я буду занят, то ты сам быстренько смотаешься туда-сюда.
– А Виталик?
– Виталик уже вовсю занимается другим делом. Мы с ним нашли небольшой водочный цех за городом. Там нам разольют в двухлитровые графины водку, и он погонит пробную фуру в Калининград. Вроде бы у Виталика там тоже есть какие-то родственники. Если это дело выгорит, то связываться с темными машинами нам и вовсе не понадобится. Наоборот, после реализации часов мы полностью переключимся на водку. Ты не думай, меня эта скользкая тема тоже не сильно радует. Просто у нас может не остаться иного выбора, чтобы вернуть банку кредит и еще заработать немного денег.
– Ну, дай-то бог, чтобы и с часами все прошло успешно, и с водкой получилось, – вздохнул Егор. – А то у нас все как в пословице. Чем дальше в лес, тем толще партизаны. Сначала была проблема выбить кредит, теперь, блин, началась другая головная боль – как его отдать.
– Все, приехали, – Марик остановил машину около кирпичной пятиэтажки. – Да не переживай ты. Это обычные рабочие моменты. Все сделаем в лучшем виде, и кредит отдадим, и сами на ноги встанем.
Друзья вошли в крайний подъезд и легко перепрыгивая через две ступеньки даже не запыхавшись поднялись на четвертый этаж. Марик позвонил. Дверь открыл уже знакомый Егору парень с живыми и очень внимательными глазами на круглом маловыразительном лице. Он был одет в длинные шорты до колен и синюю майку-безрукавку.
– Здорово, Заур. Мы к тебе, – Марик, ничуть не церемонясь, шагнул вперед, увлекая Егора за собой.
– Проходите, – парень посторонился, пропуская гостей, закрыл дверь и поздоровался с ними за руку уже в квартире.
Пока друзья разувались в коридоре, туда из комнаты, дверь в которую была открыта, выскочила маленькая собачонка, белая с черными подпалинами. Остановившись на безопасном, с ее точки зрения, расстоянии, она стала злобно облаивать гостей.
– Крыса, фу! А ну пошла вон отсюда, мерзавка!
Заур замахнулся, и собачонка, жалобно взвизгнув и поджав куцый хвостик, обиженно убежала обратно в комнату.
– Это собака моей мамы, – пояснил он гостям. – Пойдем в другую комнату, а то эта маленькая поганка нам покоя не даст своим лаем.
Друзья вслед за хозяином прошли в хорошо обставленную большую комнату и уселись на диван. Заур сел в глубокое кресло и вопросительно уставился на Марика.
– Я, собственно, к тебе по тому самому вопросу, о котором мы с тобой говорили вчера, – Марик закинул ногу на ногу и продолжил: – Ты же с Егором уже знаком?
– Ага, виделись уже, – утвердительно кивнул тот.
– Ну вот, он-то и поедет вместе с тобой в Киев. Егор попробует там продать наши часы. Нужно будет свести его с деловыми людьми и отрекомендовать соответственно. Кстати, вот тебе от нас маленький презент, – Марик достал прозрачную пластмассовую коробочку, в которой лежали массивные прямоугольные золотые часы.
– Спасибо, – парень взял коробочку из рук Марика, достал оттуда часы, повертел их в своих длинных пальцах с ровно остриженными и ухоженными ногтями и равнодушно положил на журнальный столик.
Около закрытой двери со стороны коридора послышалось осторожное царапанье, а потом раздалось жалобное повизгивание. Заур, извинившись перед гостями, неторопливо поднялся из кресла и приоткрыл дверь. В комнату, осторожно принюхиваясь, вошла давешняя собачонка. Она нерешительно мялась около открытой двери, готовая при любом резком движении в любой момент броситься наутек.
– Ну, заходи, заходи, Крыса. Никто тебя тут не обидит, – посмеиваясь, сказал ей хозяин
– А что, ее так и зовут – Крыса? – удивленно спросил Егор.
– Нет, мама ее зовет Камиллой, а я – Крысой, потому что она маленькая вредная и злющая, – улыбнувшись, ответил Заур. – Она мерзавка уже привыкла и охотно отзывается на обе клички.
Марик протянул руку к собачонке и умильно зацокал:
– А ну иди сюда, маленькая, иди, я тебя за ухом почешу.
В ответ на подобную фамильярность Крыса оскалилась и, нервно переступая на тоненьких ножках, злобно залаяла на наглого гостя. При этом она осторожно косилась на хозяина – одобряет ли он такое поведение? Тот, не теряя времени, быстро нагнулся, ловко ухватил ее за загривок, выкинул прочь из комнаты и снова закрыл дверь, ведущую в коридор.
– Пусть эта зараза в коридоре посидит, а то и поговорить не даст, – сказал он, усаживаясь обратно в кресло.
– Заур, я тебя очень прошу, ты там кроме помощи с продажей часов введи, пожалуйста, Егора в курс дел по поводу машин, – вернулся к теме разговора Марик. – Покажи ему, как работать с перебивкой, сведи с людьми. Ты же знаешь, за мной не заржавеет. Да и мы тебе тоже поможем при надобности.
– Хорошо, – соглашаясь, кивнул тот. – Поедем вместе. В компании-то оно веселей. Туда неделю назад уже выехал один мой знакомый. Он, собственно, владеет всеми каналами и хорошо ориентируется на Украине. Это т человек подготовит все там, на месте, а потом уже подъедем и мы. Всем, чем могу, я помогу, а остальное уже будет зависеть от вас.
Украина встретила гостей изнуряющей летней жарой. Егор, держа в руках небольшую дорожную сумку, спустился вслед за своим спутником по трапу самолета и прошел в автобус. Водитель, колоритный дюжий дядька с длинными усами, дождался, пока все пассажиры войдут в салон, закрыл двери, и автобус, медленно набирая ход, покатил к зданию Бориспольского аэропорта. Выйдя из зала прилета, парни равнодушно прошли мимо частников, предлагавших пассажирам очень дешево довести их до Киева, и направились прямиком к невысокому широкоплечему мужчине лет тридцати, стоявшему чуть в стороне от толпы встречающих.