— А я по существу и задаю. Я хочу повысить навыки самообороны. А товарищ тут за карате хорошо знает. Так что, я и спрашиваю.
Квасцов вздохнул. Взглянул на меня. Надо ответить упрямому парню.
— Вы можете подойти после лекции, — ответить я. — Записаться у меня. Я назову тренеров.
Парень нахмурился. Кепку чуть ли не порвал.
— А у вас нельзя заниматься?
Я покачал головой.
— Нет, в настоящее время я прекратил набор учеников. Теперь только через в следующем году. Минимум, через полгода.
Лицо парня разочарованно вытянулось.
— Ясно, спасибо.
Он сел. За ним задавали вопросы еще двое. Уже по существу. Насчет самообороны. Явные комсомольские активисты.
Вопросы знакомые. Как помогает самооборона защититься от хулигана? И что делать, если он вооружен.
Такие задают на каждой лекции. Ответ уже у меня готов. Я быстро его оттарабанил. Думал, что уже все. И тут из задних рядов поднялся другой парень.
— А что вы скажете насчет того, что карате — это продукт буржуазной Японии? Это ведь инструмент средневековых феодалов. Чтобы угнетать крестьян.
Я на мгновение запнулся. Парень где-то нахватался информации. Тут и там. И пытается выглядеть экспертом.
— Давайте не будем отклоняться от темы доклада, — поморщился Квасцов. Рядом с ним сидели еще двое. Из актива комсомола. Два парня. Один из МГУ. Другой тоже спортсмен. Шахматист. Первый разряд. — У нас самооборона.
Но вопрошающий не угомонился.
— А как вы считаете, не воспитывает ли карате или самооборона, как вы называете, агрессию и безжалостность к обычным людям?
Вот ведь урод. Никак не успокоится. Это что такое? Но отвечать надо. Не оставлять же его без внимания.
Что-то актив комсомола превратился в пассив. И сидел с кислыми рожами. Молчал в тряпочку.
— Вы действительно слушали лекцию? — спросил я в ответ. — Нисколько не воспитывает. Само название самооборона подразумевает защиту. От любой агрессии. Так что, ваши опасения беспочвенны. Наоборот, мы учим гасить агрессию других людей.
Я указал на другого парня. Тот давно сидел с поднятой рукой.
— А вы что хотели узнать?
Но предыдущий оратор не хотел молчать.
— Позвольте, но разве карате не атакующий стиль боя? — назойливо спросил он. — Он специально создан для угнетения рабочего класса Японии. Разве не так?
Вот паскудство. Почему Квасцов молчит, как рыба? Словно воды в рот набрал.
— Нет, конечно, — мне опять пришлось повторить свои тезисы. Раз уж попался такой идиот. — Я еще раз говорю. Все наоборот. Карате создано для того, чтобы крестьяне могли защищаться от феодалов. Голыми руками. Против вооруженных противников. И…
Мой оппонент поднял руку.
— Ага. Значит, вы обучаете карате? Непонятно какому виду спорта? Нет, который даже не признан как спорт. Это просто какое-то новомодное течение. И вы ему обучаете? Еще и берете деньги за обучение? То есть, занимаетесь спекуляцией и торговлей. Так, получается?
Хм, это уже серьезно. Что за мудак такой? Откуда он вылез? Что это значит?
Я оглянулся на Квасцова. Снова отметил, что он сидит молча. Как и его соратники. Что тут вообще творится?
— Мне кажется, вы неверно толкуете мои слова, — я пристально поглядел на парня. А он непрост. Ох, как непрост. Высокий и в сером костюме с иголочки. Все пошито очень аккуратно. Как будто на заказ. Но разве такое возможно? Только, если этот парень принадлежит к элите. К мажорам. — Я разве говорил такое? Разве это прозвучало в лекции? Иди вы хотите меня в чем-то обвинить?
Он кивнул.
— Да. Я хочу обвинить вас в том, что вы вводите в заблуждение аудиторию. Всех членов комсомола. И социалистическую молодежь. А сами обучаете буржуазному новомодному течению. Еще и берете за это плату. А ваши ученики — это настоящие хищники. Агрессоры. Готовы убить голыми руками. Я предлагаю рассмотреть ваше поведение на товарищеском суде.
Вот ублюдок. Все вокруг зашевелились. И Квасцов, в том числе. Я думал, он будет возражать. Но Игорь сказал:
— Хорошо, почему нет? Сначала мы вынесем этот вопрос на рассмотрение комитета. А в дальнейшем, будем действовать по процедуре.
Вот это да. Я огляделся. Не нашел защиты. И поэтому решил пока промолчать. Посмотреть, что будет дальше.
— Я обязательно буду участвовать, — парень кивнул. Ишь ты, великий инквизитор.
Я указал на него.
— А вы кем являетесь, позвольте поинтересоваться? Можно уточнить вашу фамилию?
Парень тонко улыбнулся.
— Я Огородников. А с вами мы еще встретимся. И решим, можно ли пропагандировать вредную для населения науку.