<p>
«Зато у меня есть желание самому докопаться до истины, - сам себе мысленно возразил Антон. – Что главное в любом расследовании? Чтобы разгадать тайну, нужна, прежде всего, голова на плечах. Мышление, логика, интуиция… Гм, с этим у меня, вроде бы, полный порядок».</p>
<p>
«Что, и вправду попробовать пораскинуть мозгами? Все равно ведь уже два дня все мои мысли связаны с происшедшими событиями. Почему бы действительно не попытаться самому, самостоятельно оценить имеющиеся факты? И попробовать сделать выводы… Как говорится, не боги горшки обжигают! Любое преступление требует быстрого расследования. Важен учет малейших деталей, которые могут пролить свет на дело в целом. А что я? Я, один из непосредственных участников событий в ночь перед запуском, видел и знаю больше, чем те, кто сейчас проводит расследование.</p>
<p>
Пусть контрразведка ведет свое следствие. А что мешает мне посмотреть на те же события со своей точки зрения? Ничто не мешает. Почему бы и в самом деле не попробовать? Почему бы, например, не поискать связь между нападением диверсантов и смертью майора Бехтерева? Ну, что, решено?»</p>
<p>
«Эх, была, ни была. До Бога высоко, до царя далеко… Решено! Попробую-ка я сам разобраться во всей этой истории!» - Макарьев залпом допил фруктовый компот.</p>
<p>
«Итак, начнем…. Бехтерев... Именно он фактически навел наш караул на афганских диверсантов. Вопрос: случайно или намерено он это сделал? Если случайно, то почему покончил с собой? А если намерено... Тогда указание Бехтерева осмотреть периметр стартового комплекса - это составная часть какой-то заранее спланированной операции. Гм, еще интереснее... Получается, что Бехтерев вовсе не раскаивающийся грешник, как следует из его предсмертной записки, а, предположим, ловко действующий вражеский агент, который для чего-то наводит караул на диверсантов. Ну, а когда лже-майор понял, что его план не сработал и ему грозит разоблачение, он запаниковал и покончил с собой».</p>
<p>
«Красивая версия. Но есть три очень больших «но». Во-первых, я лично знаю… Знал Бехтерева. Умный офицер, очень порядочный человек… Не верится, что он мог быть чьим-то агентом… Притворялся? Сомнительно, но допустим».</p>
<p>
Есть еще «во-вторых» и «в-третьих». Почему майор решил, что задуманная им операция провалилась? И еще… Если предположить, что Бехтерев цинично и хладнокровно действующий вражеский агент, в мою версию никак не вписывается его предсмертная записка. Записка, которую мог написать только отчаявшийся и раскаявшийся человек. Снова получается нестыковка».</p>
<p>
«Так, а если предположить другое... Если предположить, что Бехтерев вообще случайное звено в этой комбинации. Предположим, некий Икс просит... Нет, скорее даже приказывает Бехтереву сделать звонок на КПП и послать караульных проверить периметр. Как раз для того, чтобы караул обнаружил диверсантов и вступил с ними в бой. После этого майор раскаивается, пишет записку и накладывает на себя руки… Или не раскаивается… Тогда Икс хладнокровно убивает майора и подбрасывает его якобы предсмертную записку».</p>
<p>
«Кстати, есть еще один косвенный довод в пользу существования этого Икса. Почему майор, заместитель начальника группы, который имеет свободный доступ к оружию, вдруг отравился? Почему он не взял пистолет и просто не застрелился? Как-то это самоубийство выглядит по-женски, что ли… Я бы сказал даже театрально…»</p>
<p>
Антон сложил тарелки на поднос, отнес к столику с грязной посудой и вышел из столовой. Шагая в сторону испытательного корпуса, он продолжал размышлять.</p>
<p>
«Допустим, загадочный Икс и в самом деле существует. Как его разыскать? Чтобы обнаружить этого гипотетического Икса, нужно знать, откуда Бехтерев звонил на КПП и кто в это время находился рядом с ним. Тот, кто был рядом с майором в момент его смерти и будет искомым убийцей!»</p>
<p>
«Примерно за полтора часа до звонка Глуховцев и Бехтерев проехали на своем «газике» через наш КПП в сторону старта. А еще конкретнее - в сторону смотровой площадки. Это я сам видел».</p>
<p>
«На смотровой площадке перед стартом устанавливают всего один телефонный аппарат. Дежурит у этого телефона переодетая в гражданскую одежду девушка-телефонистка из отделения связи. Значит, дежурившая на смотровой площадке телефонистка могла видеть и звонившего Бехтерева, и того, кто мог бы отдать ему приказ».</p>
<p>
Антон резко свернул влево, перешел дорогу и зашагал в сторону казармы роты телефонной связи.</p>
<p>
…Через пятнадцать минут, поболтав о том и о сем со своим старым знакомым заместителем командира роты связи лейтенантом Голубевым, Макарьев выяснил, что в ночь, когда на орбиту стартовал «Союз» с советско-афганским экипажем, дежурным оператором–телефонистом на смотровой площадке была ефрейтор Ульяна Соронина.</p>
<p>
</p>
<p>
</p>
<p>
13.</p>
<p>
31 августа 1988 года.</p>
<p>
Космодром Байконур, вторая площадка.</p>
<p>
</p>
<p>
Поговорив с лейтенантом Голубевым и поблагодарив его за проявленную бдительность, Контрразведчик положил на рычаг трубку телефона и подошел к окну.</p>
<p>
Из окна его кабинета на третьем этаже нового монтажного корпуса открывался фантастически красивый вид. Сразу за рельсовыми путями железнодорожной станции «Северная» начиналась техническая зона космодрома. Отсюда, с десятиметровой высоты, были хорошо видны аккуратные бело - серые параллелепипеды залов подготовки ракет-носителей и проверки электрических сетей космического корабля, чем-то неуловимо напоминавшие Контрразведчику огромные океанские корабли, целеустремленно идущие за горизонт по бескрайним зеленовато - коричневым водным просторам. Но самое главное - из окна как на ладони была видна соседняя пусковая площадка, на одном из стартовых столов которой сейчас возвышалась могучая громада ракеты-носителя «Энергия» и крылатого корабля «Буран». Космический комплекс своими очертаниями походил на огромный устремленный в небесную высь церковный собор, на боковую поверхность которого присела отдохнуть, широко распластав крылья, большая бело-черная птица.</p>