Выбрать главу

– Мы приживляем его к позвоночнику. Легко снимается при соответствующих ритуалах, когда придёт время, однако не пытайся вытащить его самостоятельно. Необратимый паралич не улучшит твоих боевых возможностей.

– Это ведь не просто подавитель, так? – буркнул Каррас.

– В точку, брат. Продолжай проявлять такой ум дальше – и, может, даже доживёшь до конца своего срока. Да, это не просто подавитель.

– Значит, все, кто прислан сюда, получают имплантат?

Лохейн кивнул.

– Это стандартная процедура. Следящее устройство с невральным прерывателем. Так мы поддерживаем здесь порядок, определяем границы допустимого и тому подобное. Здесь, в архивах Дамарота, хранится много такого, что засекречено на высшем уровне. Случись утечка, информация такого рода может подорвать договоры и соглашения, которые связывают Империум в единое целое. Караул Смерти – древняя организация, Каррас, и в свитках и инфосердечниках, собранных здесь, записано такое, что лучше оставить забытым. На это более склонный к силовым методам космодесантник просто сказал бы: «Уничтожь их!». Но только не библиарий. Не Лиандро Каррас. Для библиария знание уже само по себе оправдывает своё существование и так же важно для победы, как острый клинок и заряженный болтер. Тем, кто прячет голову в песок, видна лишь тьма невежества. Не беги от ужаса и позора прошлого. Самые тяжёлые воспоминания – всегда самый надёжный урок. Когда хадит сказал ему это? Давным-давно. Столетие прошло. Но слова эти были и всегда будут истиной. Каррас понимал необходимость надзора за боевыми братьями, пока те находятся в крепости Караула. Однако это никак не умаляло унизительности самого метода надзора.

– Если ты попытаешься проникнуть в запретную зону, имплантат отключит контроль над мускулатурой. И ты будешь мешком валяться на полу, пока сержант Караула не отменит команду. То же самое произойдёт, если ссора начнёт становиться излишне напряжённой. Нам не нужно, чтобы, к примеру, Космические Волки и Тёмные Ангелы переубивали здесь друг друга.

– Ты мог бы спросить, Штормовой Страж, – прошипел Каррас. – Ты бы объяснил – я бы согласился.

– А если нет? Думаешь, тогда мы просто отправили бы тебя домой? Нет. Я уже сказал, Каррас: Караул нуждается в каждом космодесантнике, которого призвал. Если бы только мы могли принять больше... Доверие – это роскошь, которую в нашем Империуме могут позволить себе очень немногие. И у нас нет времени на создание и укрепление этого доверия. Так что больше мы не спрашиваем. Мы делаем то, что должно. Ты можешь себе представить, как обсуждать применение этих имплантатов с Белым Шрамом? Или с Чёрным Храмовником? Попытки были. И то, что мы прибегаем к таким крайностям, должно тебе подсказать, чем всё закончилось.

Каррас выругался. Жить под присмотром, точно животное... Остаться без своего дара и быть вынужденным тренироваться без той силы, которая всегда была в его распоряжении... Всё шло не так, как он себе представлял. В чём тут честь?

«Стефан, как ты отреагировал? Тоже возмутился, как и я?»

Однако, бранился Стефан на свой имплантат или нет, но он остался в Карауле и с величайшей гордостью прослужил больше тридцати лет. Он принёс славу своему ордену. С возмущением или без, но Каррас просто не мог сделать меньше.

– По-твоему, цель оправдывает средства, брат Лохейн. Пусть так. Ты судишь, зная больше, чем я. И всё же, для меня это плохое начало, как, наверное, и для остальных. Лохейн пожал плечами.

– Как я уже сказал, я чувствовал то же самое. И преодолел себя. И ты преодолеешь. Твоя подготовка начнётся завтра в два ноль ноль. Начиная с этого момента у тебя будет слишком мало времени, чтобы тратить его на раненную гордость.

Лохейн поднялся с кресла. Каррас сделал то же самое.

– В течение часа боль в голове рассосётся. Физически замечать присутствие имплантата ты перестанешь быстро. Отсутствие дара будет беспокоить ровно в той мере, в какой ты себе позволишь. Постарайся не забывать, что это лишь временно.

Лохейн повернулся к выходу, однако Каррас остановил его.

– Скажи, брат, как вы это сделали? Среди своих моя сила считалась великой. Мне даже не нужен психический капюшон. В бою я испепелял врагов одним белым пламенем души.

– Когда придёт время, – ответил Штормовой Страж, – твоя сила вновь станет великой. Что же касается способа: как и многое здесь, тебе его знать не положено.