Но представители власти продолжали сомневаться.
Тут вступили продюсеры. Мол, дорогие товарищи, может, вам подмогу позвать? Из Чернозёмска, или даже из самой Москвы? Дело-то несложное: проверить шрифты пишущих машинок. И, кстати, что это за артель «Игрушка»? Может, у Николая Николаевича Листвянского спросить?
Представители власти попросили не беспокоить первого секретаря райкома, сказали, что сами разберутся. Конечно и разумеется. Артель же «Игрушка» существовала с незапамятных времен, но в шестьдесят первом закрылась. Видно, у кого-то сохранилась печать. Они проверят.
— И доложите! — строго сказала Лиса.
Непременно доложат, непременно…
И трех часов не прошло, как злоумышленник отыскался. Им оказался ученик восьмого класса Игорь Х., сын главного врача районной больницы. Хотел собрать деньги на двигатель, собрать и построить самолет, как у Можайского, но только лучше.
Что они будут делать с правонарушителем, уж и не знаем, но народ огорчился. Игорь выдал все деньги, насчитали триста тридцать шесть рублей, значит, купились на уловку более ста человек.
Пришлось организовать интервью для районной газеты «Путь к коммунизму». Брал интервью сам Павел Пахтюженский, главный редактор. В интервью девочки заявили, что по окончании съёмки будет организована встреча творческого коллектива с жителями Каборановского района. Под открытым небом, на местном стадионе. Приглашаются все. Будет ли выступать Высоцкий? Если съёмки пройдут успешно, то обязательно будет. О сроках сообщат дополнительно, читайте «Путь к коммунизму».
Признаться, я немного завидовал. Нет, жаловаться на отсутствие внимания я не могу, но здесь, в Каборановске, я мелкая птичка в сравнении с орлом — Высоцким. Чижик.
Ну и ладно. Чижики тоже нужны.
Глава 14
Сегодня праздник у ребят!
— Да я вот этими глазами видел! Собственными! Две мокрицы, с кошку! Ну, почти! Выползли из-за того угла, усиками так в сторону, туда-сюда, туда-сюда, и — уползли.
— Неестественной величины мокрицы-то? — спросил Гайдамаков, оператор фильма.
— Я же говорю — с кошку. Небольшую такую, — Миханев, электрик, показал руками. Как рыбак.
— И куда ж уползли?
— В темноту, куда ж ещё. Они, значит, туда. А я обратно.
— Мокриц испугался?
— Если тут такие мокрицы, то, может, и тарантулы водятся, с собаку? А хоть и мокрицы. Да, испугался. Всякий смел, пока не видел, а вот выскочит, вот выползет она — я бы посмотрел на вас. Издалека только.
Но и Миханев, и Гайдамаков, и остальные из операторской группы медленно, но неуклонно продвигались вниз, в глубины подвалов. Хотя съёмка намеченных сцен не казалась столь уж хорошей идеей.
Для съёмки требуется свет, много света, это понятно. И потому даже солнечным днём используют мощные и яркие прожектора. Тени убрать, контраст ослабить, это целая наука — освещение цели.
А вот в сумерках, во тьме… Если в кино показывают партизан, сидящих ночью в лесу у костра, будьте уверены — сидят они днём, в павильоне, подсвеченные многокиловаттными лампами, иногда — накаливания, а иногда — электро-дуговыми, с угольными электродами. Энергии им нужно много, из обыкновенной розетки не запитаешь, но в павильоне — любой каприз, на то он и павильон.
Здесь, в Замке, тоже с электроэнергией порядок. Ещё в стародавние времена не поскупились, в дореволюционные. Но в подвал нужно было тянуть кабели, позволяющие подключать мощные лампы, и это было делом Миханева. А он испугался мокриц.
Меня попросили оценить состояние Миханева — нет ли белой горячки?
Нет. Белой горячки нет. Однозначно.
Тогда что?
Ну, мало ли что. Всякое бывает. Фантазия разыгралась. Или игра теней. Или кошки, да-да, обыкновенные кошки. Не знаю. Но не белая горячка.
И вот теперь вся операторская группа составляет компанию электрику. Вместе, оно и не страшно. И я заодно со всеми.
Дошли до колодца, стали расставлять аппаратуру. Дело это долгое, непростое, лишние люди не приветствуются, и я вернулся наверх.
Свои заботы у меня. Не тяжелые, скорее, приятные, но — заботы.
Еду в пионерский лагерь «Искра», соседнего, Березовского района. Двадцать пять километров, для «Дровосека» пустяк. Хотя дождик немного и подмочил дорогу.
Ми и Фа остались в Сосновке, с бабушками. В пионерлагерь их брать не стоит — и утомительно для них, и велика разница в возрасте.
Успеется.
И вот я еду из Каборановска просёлочной дорогой, вокруг благолепие, всё цветёт и растёт, природа дождиком умылась и посвежела, птички летают, бабочки порхают, мотор работает тихо и ровно, что ещё нужно?